Как составить рецензию к стихотворению

Анализ стиха как правильно писать рецензию на стихотворение

Как правильно писать рецензию на стихотворение, понимает далеко не каждый, кто думает что пишет хорошие рецензии на стихи. Этот человек даже не догадывается, что он «рисует» под стихом не критический разбор — а обычный комментарий. И тем самым показывает свой, в большинстве случаев, дурной вкус. Обычная вкусовщина: нравится, не нравится, надо хорошая оценка, или отзыв коллег о его работе, и куча других причин. Но только не объективная рецензия и не конструктивный анализ стиха. На примере «произведения» Валерия Брюсова «Мыши» я вам покажу, как писать правильные рецензии на поэтические произведения.

Отрывок из книги «В седлании Пегаса. Русская поэзия в свете современного восприятия» А.А. Протасов

Что такое анализ стиха?

Когда делаете анализ стиха, то есть, пишите рецензию на стихотворение. Вы должны в первую очередь помнить что ваше предпочтение: нравится или не нравится — такой подход здесь не уместен. Не показывайте свои предпочтения на всеобщее обозрение, этого никто не оценит. Анализ стиха, должен делаться только согласно написанного текста. Написал поэт, что «птицы перестали говно клевать» значит так и есть, так и оценивайте. Не ищите ничего возвышенного. Не выдумывайте, что якобы думал поэт, хотел этим сказать. Вы этого не знаете. Это все ваше «я» напоказ — ваше личное восприятие: не больше и не меньше, И, никак, не объективная оценка произведения. Не рецензия на стихотворение, а такой, обширный комментарий. Уловите эту разницу — комментарий и рецензия на стих, и личная точка зрения.

Возьмите до внимания, что анализ стиха, должен больше быть похож на полицейскую сводку, а не на ваши фантазии и яркое словоблудие которым вы будете разукрашивать стих как новогоднюю елку. Литературная сводка, где не уйдет от внимания даже малейшее, что можно раскритиковать — вот, что такое анализ стиха. Разложите все по полочкам и сделайте вывод.

Зачем делать анализ стиха и писать рецензию на стихотворение?

Вопрос самый актуальный, как бы не казался банальным и очевидным. Писать рецензию на стихотворение, делать литературный анализ стиха надо только с одной целью. Чтобы не расслаблялись. Чтобы графомания не имела шанса проскользнуть в русскую литературу. Особенно в детскую. Если «стих» графомана, вдруг, надумали объявить стихом века, а он получил на следующий день сто объективных рецензий, что шлак полный. То это называется, нормальный ход событий в здоровом обществе. Для этих целей надо писать, и объективную критику чтобы шиза наподобие Маяковского с Чуковским не имела даже малейшего шанса на жизнь.

Главная ошибка тех, кто пишет рецензию на стихотворение

Самая главная ошибка, когда вы решили написать правильную рецензию на стихотворение, и потом придали своей мысли «твердый вид». Что вы повторяете ошибки тех, кто писал до вас эту рецензию. Те ошибки, которые навязали нам филологи и учителя русского языка. А именно, когда вы пишите рецензию на стихотворение, вы говорите, как будто прочитали мысли поэта «Поэт хотел… Поэт думал..». Это — глупость, никогда так не пишите, вы не могли этого знать что думал автор стиха.

Многие надуманные анализы стихов, с точки зрения, этого, первого «исследователя» букв и запятых — кочуют по учебникам, и с рецензии в рецензию. Я могу, так преподнести, с высокой точки зрения, о чем думал поэт, что великим он станет, лишь от нужных слов в моем исполнении — только, давайте себя не обманывать: так думаю я, а не тот, кто писал, то, что вы анализируете. Вот что думал Маяковский, с нижнего примера? Когда дойдете до него — обязательно ответьте на этот вопрос.

Что такое рецензия на стихотворение?

Сколько людей — столько и мнений. Каждый понимает по-разному, поэтому не навязывайте своё мнение другим, особенно если к вашему слову прислушиваются, и вы имеете авторитет в определенных кругах. Никогда не приукрашивайте свой анализ стиха, чтобы получить хорошую оценку в школе или вузе, или тёплый отзыв от коллег за проделанную работу. Не вы мастер слова, кто пишет рецензию на стихотворение, и не тот, кто занимается литературным анализом по долгу работы. Мастер слов — поэт, тот человек на произведение которого вы пишите, я надеюсь, объективную рецензию. Не забывайте это. И всегда помните, что вы, это даже не тень того поэта. Поэтому, желательно чтобы в вашем анализе — рецензии, были все слова, что я вам привёл в пример, как от «своего имени».

Как написать правильную рецензию на стихотворение

Все очень просто, никогда не выдавайте действительное за желаемое. Что вы читаете и видите в стихе: от буквы до слова, через строку, и так по цепочке до целостного восприятия всего произведения — так оно и есть, без лишних надуманный материй: якобы, от автора стиха. И вы должны, да, именно: должны говорить только от своего имени: «Стих «Солнце» я понимаю так… я не знаю, что думал автор и что он хотел этим сказать, что его вдохновило написать эти строки и при каких обстоятельствах они были написаны. Только это не стих, а латентная графомания — ни о чем». Пишите только по существу, как есть, или вообще не трогайтесь за строки поэта.

Помните всегда о полицейской сводке, все должно быть не с точки зрения вашего вкуса, а анализ текста: согласно и исключительно, содержимого его строф. И не с точки зрения орфографии и пунктуации — так только делают кретины. Разобрать произведение согласно его смыслового, духовного наполнения, и конечно, в первую очередь обратить внимание на структуру стихотворного размера.

Какая должна быть рецензия на стихи

Если стих бездарный и глупый, и вы не можете сказать это в голос, лучше вообще ничего о нем не говорите. Там надо писать: «Пустой и без смысла. Набор букв и пунктуационных знаков. Шиза на квадратных колесах». На самом деле ведь оно так и есть. Вы же верите своим глазам, что читаете, и вы не дурак или дура, знаете, что такое настоящая поэзия и стихи с смыслом.

Неужели вы в бессмыслице — увидели смысл? Тогда не вы должны писать рецензию на стихотворение и делать анализ стиха, а на вас надо писать рецензию и брать с вас анализы, и не вашим коллегам, а участковому доктору.

Пример «стиха» на который не пишут рецензию

Не секрет, что русская литература, в частности поэзия: полна дебильных и неадекватных текстов. Как например, Маяковский — написал в своём «диагнозе», который называется «Несколько слов обо мне самом» что он любит смотреть, как умирают дети. Написал, то одно, а совсем другое, когда этого персонажа ввели в детскую литературу и кричат что он великий поэт. И его шизу: принуждают к изучению в школах. Сюр! Никогда не пишите на подобную чушь рецензию, имейте собственное чувство достоинства.


Несколько слов обо мне самом

Я люблю смотреть, как умирают дети. Вы прибоя смеха мглистый вал заметили за тоски хоботом? А я — в читальне улиц — так часто перелистывал гроба том. Полночь промокшими пальцами щупала меня и забитый забор, и с каплями ливня на лысине купола скакал сумасшедший собор. Я вижу, Христос из иконы бежал, хитона оветренный край целовала, плача, слякоть. Кричу кирпичу, слов исступленных вонзаю кинжал в неба распухшего мякоть: «Солнце! Отец мой! Сжалься хоть ты и не мучай! Это тобою пролитая кровь моя льется дорогою дольней. Это душа моя клочьями порванной тучи в выжженном небе на ржавом кресте колокольни! Время! Хоть ты, хромой богомаз, лик намалюй мой в божницу уродца века! Я одинок, как последний глаз у идущего к слепым человека!»

1923 © Владимир Маяковский

Не каждое произведение что написано в столбик, это стих

В чем нелепость всего «творчества» Маяковского, это то, что за язык его никто, никогда не тянул и его глупости, пока Сталин не дал указа сделать его поэтом и ввести в литературу — и в двадцатые годы все прекрасно знали что Маяковский не дружит с головой. Обратите внимание как этот великий кретин назвал свой столбик «Несколько слов обо мне самом». И представьте, что есть немало других идиотов, что воспринимают это всерьез, и выдают за великую поэзию великого поэта. И не только выдают, а навязывают всему обществу. Запомните, что на шизу рецензии не пишутся и это не обсуждается. Кретины не имеет права навязывать всему обществу свое мнение — это не правильно, и так не должно быть.

Что делать если «стих» написал дурак?

Скажу только про то, что я думаю об классическом персонаже: Владимире Маяковском — за всю жизнь не написал ничего достойного к прочтению. Все его опусы, это бред сумасшедшего, шиза сто пятой степени. В своем «диагнозе, он однозначно говорит, что пишет про себя и что он любит смотреть как умирают дети. Это даже не графомания, а диагноз.

Не думайте что я сделал такой вывод только с одной этой писанины, нет, меня тоже принуждали его читать. Игнорируйте шизу и громко и без стеснения говорите вашим учителям, что не будете оценивать глупость и писать на нее рецензию, потому что глупость оценивается одним словом — глупость. Не опускайтесь на уровень кретинов, оценка в школе по предмету, это вообще ни о чем, по сравнению с душевным равновесием от мыслей больных на голову людей, что заставляют воспринимать здравого человека, с тонкой душевной натурой. Вы еще не забыли, что не каждый: поэт, кто рифму строчит.

Рецензия на стихотворение: правда или ложь?

Не надо ничего искать возвышенного в буквах неадекватных личностей и потом оправдывать их писанину — отбеливать автора. Как написано — значит так, оно, и есть. Слово не воробей: вылетит – не поймаешь; в примере Маяковского его, и ловить не надо — все очевидно, мы все мглистый вал заметили за тоски хоботом, и поняли что он кричит кирпичу. Перекрутить смысл можно любого текста. Так делают адвокаты на судебном процессе. Но, вы же не адвокат автора. Вы должны с рукой на сердце, профессионально подойти к вопросу, и по полочкам разложить, непредвзято: нужное вам произведение. Вы не шифровальщик, не ищете в стихе того, чего там нет. Есть русский язык и ваш ясный разум — больше ничего не надо.

Надо ли подстраиваться под чужое мнение?

Что, насчет Маяковского, и кто ввел его шизу в русскую литературу я осветил это подробно в другой теме —»В. Маяковский, или кому выгодно, чтобы всех поэтов считали сумасшедшими». Где описывается неприкрытое манипулирование общественным мнением, от первого лица государства. Что по большей мере относится ко всей русской классике — рукотворное возвеличивание посредственности, а в некоторых случаях: больного воображения автора.

Ради интереса посмотрите рецензии от учителей русского языка и других манипуляторов из среды русской литературы, что они пишут под его «Несколько слов об…» вы сразу прозреете, и поймете что кто-то специально культивирует нацию слабоумных тушек. По другому это объяснить нельзя. Поэтому никогда не подстраивайтесь под чужое мнение, чтобы не выглядеть потом смешно, когда, кто более авторитетный в литературе напишет на бред сумасшедшего свою объективную рецензию, и громко скажет: «Чтиво для кретинов. Писал дебил» — в тотчас, все выдуманные анализы стиха полетят на помойку истории. Среди них будет и анализ стиха с вашей подписью.

Кто имеет право писать рецензию на стихотворение

Мое глубокое убеждение, что ставить оценку литературному произведению — делать анализ стиха: должен только литературный критик, который независим от издательств и государства. Филологи сильно предвзято относятся к тексту — это видно на примерах классиков. Как под копирку копируют мнение коллег или говорят, что указала партия. Они пишут не рецензию на стихотворение, а как собачки выслуживаются перед начальством: за кусочек хлебушка ставят нужные буковки, под чем скажут — совести и собственного чувства достоинства у них нет, даже не задумывайтесь об этом. Это очевидно: особенно в русской поэзии, как нигде, в другом виде искусств.

Мнение одного — не должно превалировать, над здравым смыслом, какой бы авторитет не был у его владельца. Должны высказаться люди с разной позицией, которые не связаны, не единой составляющей, будь то… не имеет значение, лишь бы были из разных организаций, и лучше, пару из них: полностью независимых от кого-либо.

Когда рецензий на произведений будет некоторое количество, то тогда уже можно посмотреть к какому знаменателю придет этот анализ. Но в большинстве случаев, достаточно: двух-трех, не более пяти авторитетных мнений. Нельзя строить общественное мнение на чьем-то одном анализе, как бы он авторитетен не был. Вкусы, настроение или просто предпочтения, обиды, неуважения, или больная голова — они тоже играют немалую роль, и не только в этом.

Все ли, то, что маркируется как анализ стиха — можно назвать литературной рецензией?

Не только, не все, а подавляющее большинство этих, якобы рецензией и анализов — обычная вкусовщина. Сейчас каждый возомнил себя критиком, и что он может оценивать. Только с чего бы это? Вопрос «Огласите пожалуйста весь список!» Он здесь очень к месту. А как вы хотели — напишите пару строк поэзии, и скажите «Вот, я!» Прошу не путать с тем, что я раньше предъявлял, как аргумент, что, чтобы оценить колбасу ее не обязательно уметь делать. Это ваш вкус. К оценке поэзии, а именно к ее рецензированию, такой подход не подходит. Так можно оценить детскую книгу «Вот дерьмо! Графомания сплошная! Кому эту дурь пишут?» И не надо уметь писать книжек. Что насчет колбасы, то ваша рецензия на рулет будет вроде, критики всех специй, количества жира, качества мяса, наличие крахмала и технологии приготовления. Вы в этом специалист, мы вам верим, остальное только вкус. Заметьте разницу подхода.

Правильный анализ стиха

Когда вы уже усвоили немного теории о том, что такое рецензия на стихотворение. Теперь я вам на примере покажу как делать литературный анализ стиха. И сделаю это на примере, так называемых классиков поэзии. Почему, вы спросите я решил проанализировать стих классиков и именно с школьной программы — ответ прост, во-первых, классиков считают супер поэтами и эталоном поэзии что совсем не так; во-вторых, чтобы быть непредвзятым, к выбору стиха.

Его выбирали те, кто считают себя «пупами» литературы и значит, в школьных учебниках должно быть лучшее из лучших. Логика железная, поэтому вы меня не обвините что я специально искал по интернету худшие стихи классиков, хотя если вы так думаете — подумайте над следующим: «Как у гения могут быть плохие стихи?» Да, именно у гения, не просто поэта с соседнего двора, а того которого выдают за эталон поэзии.

А вы знаете что такое стих?

Да, прежде, чем двигаться дальше мы должны с вами разобрать этот вопрос. Не все одинаково понимают суть этого значения. И чтобы все было однозначно и понятно, предлагаю ознакомиться с этой темой. Что такое стих я разобрал в другой статье. Где вы проясните для себя всё то, что хотели знать, но не знали у кого спросить. Прочитать желательно, потому что я буду дальше объяснять с точки зрения что вы это все знаете про стихи.

Чем отличается стих с развлекательных книг от стихов с учебников для школы?

«Детские стихи с развлекательных книг и учебников для школы — должны коренным образом отличаться в подаче и иметь четко разграниченные маркеры. Развлекательные стихи, хоть и должны быть поучительные, хотя бы, в своем большинстве, они, кроме этого, должны приносить теплые чувства и от них должен остаться теплый осадок и желание прочесть еще (просмотреть картинки, поменяться мнениями во дворе с друзьями, самим детям придумать продолжение или чуть изменить для смеха пару слов). Стих с образовательной детской книги, а особенно с школьного учебника — должен быть лучшим примером стихосложения, без делания акцента на автора. Произведения должны легко учиться и обязательно иметь поучительный характер. А то зачем, тогда их учить в школе? Запомните — автор второстепенен. Разбирается конкретное произведение. Вы же не будете утверждать, что в таблице Менделеева, при ее изучении, вам делают акцент на автора, а не на ее периодические элементы. Ничего сложного — тоже самое с стихами и рассказами, повестями и романами. Если они ничему не учат, у них нет глубоко духовного наполнения и после прочтения больше вопросов чем ответов, с откровенной ненавистью к писавшему — им не место в учебниках.»

Александр Протасов

Чему может научить стих, если слог автора на костылях ели ползет до его конца?

Выбор стиха для рецензии мы не будем брать за точку отсчета. Первым делом вы должны прочитать стих, и в уме оценить его общее впечатление, какое он на вас произвел. Как лег, или лег вообще, стих на душу. Я уже говорил что если вам не нравится автор, это не о том, как правильно писать рецензию на стихотворение. Это общее впечатление, лишь будет тем спусковым крючком, что «спустит всех собак» на стих что вы взялись анализировать — начали писать рецензию на стихотворение. А уж, если взялись, то, будьте добры: напишите так, чтобы не было обидно за зря потраченное время. Ведь ваша рецензия может оказаться эталоном, и все будут на нее ссылаться, как на самую авторитетную.

Чем руководствоваться когда делаешь анализ стиха?

Предлагаю свой метод анализа стихов. Где все однозначно, и если вы будете делать все по пунктам как написано в этом руководстве, то такой рецензии невозможно будет противопоставить, глупое и необоснованное мнение: любого пропагандиста и манипулятора общественным мнением, от государства, или от издательства. Разбор, только согласно текста. Учитесь писать правильные рецензии, тогда у графоманов не будет ни одного шанса влезть в русскую литературу.

А у нечестных издателей, пропадет охота печатать графоманию, когда они после выхода «своих» опусов получат сотню объективных, и профессионально написанных рецензий. Но прежде, чем браться за анализ стихотворения вы должны ознакомиться с руководством как определить размер стиха В случае написания рецензий это надо обязательно знать каким размером написан стих. И никогда не верьте тем, кто пишет о стихах, но в тоже время не может свести четыре строчки, чтобы это было не на костылях и не резало ухо своей убогой простотой, с соплями любовной лирики.

Что надо знать прежде чем браться за анализ стиха?

Внимание всех школьников: хочу вас предупредить, что, скорей всего, за объективную и правильную рецензию на их супер-поэтов и великих писателей из школьной программы, в школе вам, однозначно, поставят два, и ничего не будут объяснять. Но если вы всё таки решились на это: писать рецензию, только согласно текста и невзирая на «грозную» фамилию афтора, то обязательно ссылайтесь на меня. Я в свою очередь, обещаю вам написать объективные рецензии на «все» самые известные произведения из школьной программы. Чем похороню всех, их, великих поэтов: на помойке истории. Начал с Брюсова — теперь можете смело пользоваться этой рецензией, когда ваши учителя будут обсуждать этого персонажа. Если они с чем-то не согласны, так и скажите им: «А давайте спросим у…» Скажите им обязательно, что могут лично задать мне вопрос в комментариях по поводу их «Мышей», и я непременно отвечу на него. Давите на это! И потом от души посмеетесь с этих повелителей запятых и восклицательных знаков, как они будут ёжится и слюнями мазать эту графоманию: возвеличивая ее еще больше.

Показательная рецензия на стихотворение Валерия Брюсова Мыши

Показательная рецензия на стихотворение Валерия Брюсова «Мыши»

Не думайте, что я буду делать анализ, с точки зрения школьника которому нужна хорошая оценка или что подумают «мои коллеги филологи»: у меня таких нет. Анализ будет по существу написанного — не более и не менее. Стих с программы первого класса: Валерия Брюсова


Мыши

В нашем доме мыши поселились И живут, живут! К нам привыкли, ходят, расхрабрились, Видны там и тут. То клубком катаются пред нами, То сидят, глядят; Возятся безжалостно ночами, По углам пищат. Утром выйдешь в зал, — свечу объели, Масло в кладовой, Что поменьше, утащили в щели… Караул! разбой! Свалят банку, след оставят в тесте, Их проказ не счесть… Но так мило знать, что с нами вместе Жизнь другая есть.

© Валерий Брюсов

Техническая сторона вопроса

  1. Стих написан хореем: в котором каждая строка прыгает от двух до четырехстопного хорея. Это не стиль или специально — нет, такое качество. Вторая строка — вовсе, не хорей.(честно вам скажу: разбирать чужие «поделки» — имею, полное отвращение.)

  2. Рифма перекрестная с преобладание глагольной формы — помните, как буквоеды кричат, увидев глагольную рифму?

  3. Ритм отсутствует, как таковой — попробуйте прочитать в голос.

  4. Стилистические фигуры и метафора отсутствуют

Что значит такой разбор стиха?

Ничего — и всё. То, что мы с вами разобрали, выше — это для буквоедов чтобы и им интересно было. Вы забудьте об этом и никогда не делайте такого со своими стихами. Только, когда захотите предъявить кому о качестве его поэтических строк, хотя, бы, для себя, вы должны его так разобрать. Чтобы не быть предвзятым к стихотворению конкурента. Но, и не забывайте, что это неотъемлемая часть процесса, когда вы делаете анализ стиха. Когда пишете рецензию на стихотворение, без технического вопроса не обойтись. Нельзя быть первоклассным водителем не зная правил дорожного движения. Мчаться вслепую по дороге поэзии — это не про великого поэта.

Художественная сторона вопроса

Начнем с главного, что стих с школьной программы для первого класса, даже если бы он бы для второго или третьего — не имеет значения: стих «Мыши» В. Брюсова — не детский стих. Это очевидно, как ночь — темная, а день — светлый. Здесь даже художественный анализ стиха не нужен. То, что стих для начальных классов, должен быть детским и высшего класса — тоже очевидно. Качество стиха «Мыши» — с точки зрения стихосложения, оно, очень низкого качества, и мы это разобрали ранее: чего только стоит, вторая строка «И живут, живут!», да еще с восклицательным знаком на конце. Далее мы разберем, более подробно основную составляющую этого псевдо стихотворения, разберем его художественную ценность.

Выражаясь более объективно, вы ведь не забыли что мы пишем правильную рецензию на стихотворение. Поэтому — выявим, есть ли художественная ценность у этого текста. Ее ведь, может, и не быть.

  1. Тема стиха: очень примитивная и не ярко окрашенная, современным детям, которые живут в квартирах и видели мышь раз в жизни и то, не все — поверьте, у них будет много вопросов. И здесь не надо делать снисхождения что автор жил давно. Сама тема — отстой, особенно для детей. Нет ничего возвышенного чтоб оно учило, я уже не говорю о том, что у ребенка будет желание выучить этот «стих», а мамы не будут проклинать министерство образования.

  2. Фабула: такая же примитивная, как и тема. В доме водятся мыши, едят все что видят, и они там полноправные хозяева. Это выше всякого понимания не только для детей, думаю, и взрослые зададут не один вопрос, правда, только себе. Первый и самый главный: почему никто не ловит мышей и почему их там так много. То, что мыши являются переносчиком очень опасной болезни, а именно: лептоспироз — автор, что не знал об этом. Представьте антисанитарию в том доме. И я ничего не наговариваю — стих перед вами, прочтите еще раз, если что не дошло. Стих не про веселого мышонка, который: вдруг или еще, как и что — если вы еще не поняли. Чему учит стих? Может как бороться с мышами или говорит, что надо срочно их — например, купить кота. Нет! Ничего этого нет. Сухое повествование в стиле полицейской сводки. Вы еще не забыли, что это детский стих и его надо выучить, это ведь в школе, а не просто прочитать.

Есть ли художественная составляющая в этом стихотворении?

Это один из главных вопросов, который дает однозначный ответ на этот вопрос: графомания или художественное произведение. Поэтому отнеситесь более серьезно к этому пункту разбора чужих стихов. Если графомания, то последующий разбор не имеет смысла. Но, советую не спешить, анализ стиха последовательный процесс. Финальное заключение вы сделаете в своем выводе, когда сложите все составляющие, это неотъемлемая часть моего метода, как писать правильную рецензию на стихотворение.

Вопросы к тексту

  1. Вторая строка: «И живут, живут!» — здесь было бы логично продолжить с какого года они там живут (глупость автора мышей, бьет через край), справедливый и уместный вопрос просится сам: «Почему они там живут? В доме, как в сарае?» Хотя у хорошего хозяина и в сарае порядок — он не допустит такого никогда.

  2. В третьей строке автор указывает, что мыши привыкли к людям: «К нам привыкли, ходят, расхрабрились, Видны там и тут.» — где в этом трезвая логика. Это же дом не мышей, а людей. Не люди пришли к мышам, а мыши завелись

  3. Со строки: «То клубком катаются пред нами…» — можно сделать смелый вывод, что завелись они там не первый год и на самом деле чувствуют себя хозяевами.

  4. «По углам пищат. Утром выйдешь в зал, — свечу объели». Сколько там их тысяч, может миллион! Как они еще хозяев не съели. Что значит: «Возятся безжалостно ночами», я так и не понял. Учитывая, что толковый словарь, дает понятие слову безжалостный — не испытывающий жалости, сострадания, беспощадный, жестокий, а слово возиться, с того же словаря: заниматься возней, шумно играть, бороться.

  5. «…Их проказ не счесть… Но так мило знать, что с нами вместе Жизнь другая есть» — вывод один напрашивается, что в доме живёт семья сумасшедших, те кто радуются мышам. Как не хватает строчки что они их специально кормят и заботятся о потомстве мышей. Сами подумайте, это не ежик во дворе или белочка, заглядывающая в окно, синичка которая прилетает нам на форточку каждое утро, и мы кидаем ей хлеба — это грязные мыши, которые объели весь дом и этот мышиный запах и писк, стоит от первой строки текста до последней — облаком серой заразы от которой умерло много миллионов людей. Не говоря, что по сюжету «стиха»: этого нельзя не понять, что их какашки везде и всюду — какое отвратительное повествование. Рыгать охота. Если В.Брюсов жил бы в Африке, он бы наверное написал: «Хорошо что в реке завелись крокодилы. Подойдешь, то ногу откусят, то руку. Но, так приятно знать, что, там, они кишат». Вы не думайте, что я злорадствую, или еще что — совсем нет. Только делаю вывод, согласно текста, в котором, не только качество стихосложения низкое, но и отсутствует, какая-либо, логика. О морали, тоже промолчу — потому, что она, тоже, здесь отсутствует.

Сколько мешков вопросов надо задать к тексту стиха?

Мистер, литературный следователь, доношу до вашего сведения, что чем больше вы зададите вопросов к тексту, и потом последовательно на них ответите, тем качественней будет ваш анализ стиха. Не упускайте ничего из виду. Правда, есть одно, но, что не имеет в поэзии большого, я бы даже сказал — это глупость: оценивать поэзию по наличию запятых и «неправильных» склонений некоторых слов. Композиционный строй стиха должен быть безупречный, все остальное потом. Не опускайтесь на уровень филологов и учителей русского языка, что они сделали с русской литературой, со своими надуманными рецензиями, мы все видим.

Вывод

Художественная ценность «стиха» — нулевая. Бездарная версификация, не имеющая смысла и поучительной составляющей. Здравого смысла нет — априори. «Мыши» — Брюсова, не только ничему не учит, «стих» даже не намекает какой вывод с этого делать. Что надо подумать после прочтения этого? Может о том, что надо написать заявление в санэпидемстанцию или может, самим мышей у себя завести? По моему глубокому убеждению, «стих» не только не годится для школьной программы, а я, вообще, не рекомендую читать его детям, тем более учить. Сейчас в первых классах оценки не ставят — игнорируйте этот «стих».

Бывает правильный, или не правильный вывод?

Нет, не бывает. Когда вы делаете анализ стиха с помощью моего метода написания правильных рецензий на стихи. Обычно читатель дойдя до этого места, если вы все сделали правильно, он уже сам для себя сделал вывод о стихотворении. Вы должны кратко подбить результат своего разбора. Не надо говорить, что можно лучше, или вот так. Нет, просто вывод.

Почему анализ стиха, это искусство?

Иметь противоположное мнение на очевидный факт — это заложено в русской натуре, хорошо, что не у всех, поэтому могу предположить, что найдется не один «ленинец» что будет с пеной во рту, защищать, так называемую «классику». Забегу немного наперед, скажу, что большинство авторов из «классики», в априори, не писали для детей, но, нам подают их стихи, как детские. Что насчет себя, скажу одно: мне проще писать о поэзии, по той причине, что в отличие от массы кто пишет, о том, что не умеют делать — я пишу стихи сам.

То, что анализ стиха, его рецензия, это искусство — доказывать, думаю, не надо. Как можно оценить то, в чем ты полный ноль? Вы можете сказать — что вам нравится, или нет, растянуть это на двадцать страниц, но это будет не анализ стиха, это будет ваше сугубо личное мнение, ваш комментарий, который, кроме вас больше никому не интересен.

На какой вопрос надо ответить прежде чем писать рецензию?

Задайте себя вопрос «Кто я?» Но, не я, чье руководство вы читаете, а вы лично. Когда ответите — убейте в себе критика, пока не подыметесь, хотя бы на один уровень с «предметом» вашей критики. Рецензировать чужое творчество, чтобы это еще воспринималось серьезно — вы должны в этой теме, что-то из себя представлять. В поэзии, так, тем более, потому что, поэзия это даже больше чем искусство. Это состояние души такое. Вы должны сто раз подумать, прежде чем браться за анализ стиха — оценивать чужое творчество. Если вы хотите чтобы ваш труд оценили, кроме всего прочего, надо еще будет подписываться своим настоящим именем, а не «Рецензию на стихотворение писала бабушка мертвого осла». Люди ведь зададутся логичным вопросом, а кто эта бабушка, что пишет такие рецензии на чужие стихи. И это важней всего остального.

Как оценивать графоманию?

А вот на графоманию, надо писать по сто рецензий, опускать этих «мойдодыров» в саму жижу, где им самое место. Они ведь пишут не поэзию, а калякают что в голову взбредет, и здесь вы можете дать себе волю — вы критикуете не поэта, а графомана. Это очень важно для понимания.

Что это, не тоже самое, когда вы пишете рецензию на художественное произведение. С критикой графоманов, все не так — там все класс, вы ведь в большинстве случаев будет его превосходить в его писанине, если заставите себя сваять что-либо подобное.

Наша Таня громко плачет, уронила в речку мячик, тише Танечке не плачь — не утонет в речке мяч

И зачем, что выдумывать, когда само просится на язык:

Наша Маня слёзно плачет, уронила в речку мячик, тише Манечка — не плачь. Мама купит новый мяч.

Рецензия на «Наша Таня громко плачет» Агнии Барто, была написана в образовательных целях для упрощенного понимания, что такое рецензия на стих. Прочитать критику А. Барто советую всем родителям маленьких детей. И не забудьте про страшилки Корнея Чуковского, это самый опасный персонаж с советской детской литературы, для сознания маленьких детей.

Чью рецензию на стихотворение, можно считать объективной?

В первую очередь, того человека, который не пишет за деньги и за оценку. Того человека кто не только словами, но и делом доказал, что он компетентен в этом вопросе. И это обязательно, без этого, это обычный комментарий.

Скажу лично про себя, мне не надо тратить время перелопачивая томики, с той же классикой, чтобы искать доказательства: какая должна быть детская поэзия (это говоря в пример о «мышах»). Мыши — это графомания, вы мне верите?

Пример для пробы художественного анализа стиха

Чтобы закрепить пройденный материал, предлагаю вам самим написать правильную рецензию на стихотворение — разобрать мое произведение, сделать художественный анализ стиха.

Того стихотворения, о котором можно смело и без всякого подтекста сказать «Стих для детей». Сделайте это по примеру как это я сделал с «стихом» Валерия Брюсова «Мыши». Сформируйте соответствующий вывод, но не в том чей хуже или лучше, не буду скромным — у меня даже первых стихов нет такого качества.

Специально писать нет обходимости, есть достаточно написано, и на разные темы. Если вы не хотите, чтобы теория шла отдельно от практики и была чем-то, чем вы собираетесь заняться, в неизвестно каком году; тогда предлагаю: сразу начать писать «хорошие» и правильные рецензии. Начните с моего стиха — обоснуйте и вышлете мне на почтовый ящик, через форму моего блога. Со своей стороны обещаю: объективные и лучшие рецензии поместить под стихом, на его странице в блоге. Стих из сборника стихов «Морячок». Вообще, в моем блоге много стихов — можете выбирать любой. Стихи для конкурсов чтецов, стихотворение про маму, папу, на военную тематику стихи. Есть на любые темы.

Стихотворение на конкурс чтецов «Капитан»

Капитан

Волнуется море и бьется прибой Корабль быстроходный — летит над волной В сраженье с стихией, туда, где восход Без страха промокнуть: скользит в свой поход Беги мой кораблик — лети по волнам! Тебя запускаю к большим берегам Ты лучик надежды — ты мой талисман! Не бойся свободы — я твой капитан!

2019 © Александр Протасов

Разберите структуру стиха, сделайте анализ стихотворения

  1. Есть или нет у стиха — художественная ценность?

  2. В чем смысл или есть он вообще?

  3. Что может почерпнуть ребенок полезного из этого произведения?

  4. Как легко, выучить это стих?

Важное в стихосложении и в анализе стиха

Важно: когда вы сами пишите стихи. Вы должны придерживаться понимания того, что — техника и художественная ценность: одно целое. Понятия разбиваются только для анализа. Не жертвуйте качеством стихосложения в пользу смысла и не пишите складные бессмыслицы. Повторю: техника и смысл — одно целое. Не пишите словесный понос под названием — верлибр. Если вы мне не верите и считаете, что белые стихи имеют право на существование, то предлагаю набрать в интернете запрос «лучшие стихи». И увидите есть ли они среди лучших.

Это оправдание для бездарей кто крутится в литературных кругах и графоманит потихоньку. Мы же с вами определились что такое стих — «белый стих», ну, никак не подходит под это понятие. Писать можно что хочешь и называть это тоже как хочешь, а учитывая, что более девяносто процентов стихоплетов — это откровенная графомания. Потому и прижилось это понятие. Не забывайте кто решает какая должна быть литература, все до единого, «писатели» и «поэты»; только почему-то нет этих имен… ну, вы сами поняли, где.

Заключение

Надеюсь, это руководство помогло вам, уважаемый читатель, разобраться в таком вопросе как делать анализ стиха и писать правильную рецензию на стихотворение. Также хочу обратиться ко всем критикам и рецензентам, кто профессионально занимается оболваниванием населения, кто пишет хвалебные оды графомании и шизе на квадратных колесах.

В один прекрасный день, моя рецензия скинет вашу рецензию на помойку и все станет на свои места. Детская поэзия — это не женские и мужские окончания и перекрестная или… не имеет значения какая рифма. Дети с стиха должны черпать что-нибудь полезное, а пустые прибаутки для слабоумных — пускай читают те своим детям, кто их пишет, и дети тех людишек, кто восхваляет шизу.

Бездарная версификация, наподобие «Мыши» Валерия Браюсова. На которую я написал показательную рецензию, и сделал это исключительно в образовательных целях. Эта поделка, которую заставляют детей учить в школе. И она — останется в голове человека на всю жизнь, где-то на подсознательном уровне: будет сидеть, как лучшее из поэзии. Такие «стихи» формируют дурной вкус, и развивают в детях неправильное восприятие поэзии.

Что надо помнить

Мы взрослые (а как поэты и писатели, так особенно, должны помнить: писать для детей надо только высшего качества) должны им это указывать и давать читать и учить то, что на самом деле — не стишки с средним проходным балом, а что, без всяких натяжек, можно назвать настоящей поэзией. Пускай ее не так много, но зато, когда у ребенка сформируется вкус и он начнет разбираться, где хорошо, а где плохо, и тогда, тоже — его надо оберегать от низкого и пошлого, пока он не сформируется как личность.

Проблемы русской детской поэзии

Пропаганда очень сильная штука, даже взрослый человек: глянув на такую «элитную поэзию», «супер поэтов», о которой на каждом углу трубят, что шедевр, классика — он, невольно задумывается: «Может чего я не понимаю в поэзии.Ладно если говорят, что стих: шедевр — так оно есть: сделаю видео, где я его читаю и опубликую на публичный видео хостинг».

Честно сказать, это не шутка, а так оно есть на самом деле. Откройте ЮТУБ или другой видео-сервис и найдете много примеров сказанному. В моем случае — долго искать не пришлось: видео, где худощавый парень, давно уже не мальчик — читает наизусть «мышей» на своем канале: имеет жалкий вид, с такой грустинкой — туши свет. Только представьте что он прочитает мою объективную рецензию на стихотворение «Мыши». Он от такого анализа стиха, точно, и окончательно сойдет с ума, если не сошел еще ранее, чтобы на публику читать из программы первого класса средней школы, и такой словесный шлак.

Вот так и формируется общественное мнение, когда чернь раскручивается до шедевра. Вы думаете, что я шучу, когда скажу вам о том стихотворение «Мыши» положено на музыку Ц. А. Кюи». Пропаганда отдыхает, это можно квалифицировать, только, как целенаправленное формирование общества кретинов. Потому что, стихи, стихами, но уже сеть и, идиотские учебники, которые детвора официально изучает в школе.

Жаль, что нет Кобзона — он бы затянул эту песню лучше всех, у него бы это получилось похлеще самого Брюсова. Ох, как бы «Мышей» тянул!

Внимание: это не стих — пародия на набор слов и пунктуационных знаков, под названием: «Мыши», которую я не собираюсь полировать и тем более, даже таким способом, привлекать внимания к бездарной и глупой «черни» Брюсова — много чести будет, чтобы я старался.


Пародия на Брюсова

Это — мыши! Со слезами на глазах Съели булку: не оставив И насрали в волосах Но, я рад — я рад, вам мыши Будет с кем поговорить У меня остались лыжи Прокачу — не буду злить Научу детей, и в школе Как с мышами дружно жить Хлеб, с какашками вприкуску: С чаем с шерстью — проглотить

2019 © Александр Протасов

Как написать отзыв о стихотворении

План

  1. Какую картину представляешь, читая стихотворение?
  2. Какие поэтические строки, эпитеты, сравнения кажутся наиболее     точными, особенными, помогающими ярко увидеть нарисованную картину?  

      3. Какие слова помогают лучше понять чувства поэта?

      4. Каким настроением проникнуто стихотворение?

      5.  Какой отзвук стихотворение находит в твоей душе? О чём напоминает,  какие мысли будит?

                                                                                                                                                            Образец

   Отзыв о стихотворении Огарёва «Дорога»

       При чтении стихотворения Огарёва невольно представляешь русский зимний пейзаж: снежную поляну, вдоль дороги ряды берёз с голыми сучками. А на дороге тройку лошадей,

       которые мчат кибитку, звенит колокольчик, тихо напевает песню ямщик, развлекает путешественника…  Ощущение воли, простора создают строки огарёвского стихотворения.

       У дороги нет конца.

 Увидеть  картины, созданные  поэтом,  помогают  эпитеты: месяц «дальний», наречия «тускло», «печально», «жалко», глагол – движения —  «мчится», представить состояние ямщика – «напевает». При чтении этих поэтических строк невольно представляешь, как:  

                        Тройка мчится лихо,

                                     Колокольчик звонок;

                        Напевает тихо

                                     Мой ямщик спросонок.

           О чувствах поэта говорят следующие строки:

                        Скучно мне да жалко

                        Сторону родную.

  Лирический герой выражает в этих строках своё душевное состояние, которое вызвано расставанием  с родной стороной. Отъезд не доставил радости. Душа поэта не  поёт,

  не радуется, она скучает, потому что жалость на сердце.  Настроение его проникнуто грустью, это подчёркивается словами «тускло месяц светит» « снежная поляна

  лежит печально». Пейзаж зимней дороги созвучен внутреннему состоянию автора.

               Стихотворение не оставляет равнодушным читателя, оно заставляет вспомнить пушкинские времена, когда основным средством передвижения была тройка,  напоминает   о путешествии, говорит о том, что нелегко расставаться с родными местами, потому что расставание – это один из трудных моментов в жизни человека.

Рецензия на поэтическое произведение

­­­Если пользователь интернета когда-нибудь решит
написать рецензию к поэтическому
произведению, он не будет испытывать недостатка в рекомендациях – материала по
данной теме на бескрайних просторах всемирной паутины предостаточно. Насколько
этот материал качественен, зависит он многих параметров, главными из которых
являются степень доверия к источнику и глубина требований рецензента к своей собственной работе.

Отчего-то бытует мнение, что написать рецензию на стихотворение легко. Между
тем, настоящая рецензия
подразумевает ряд правил, соблюдение которых требует не только определённых
знаний и навыков, но и способностей. Рецензент
– это не только внимательный читатель, но и критически настроенный писатель.
Третьего, как говорится, не дано. Рецензия
должна обладать рядом признаком, позволяющих именоваться ей рецензией , и чтобы
выявить их, нужно для начала разобраться с самим термином.

С латыни ˮрецензияˮ
переводится как ˮобследование,
рассмотрениеˮ
и означает критический
разбор и оценку художественных произведений
, а так же жанр литературной
критики. В литературной энциклопедии на ресурсе Фундаментальной Электронной Библиотеки (ФЭБ) приводится статья Д.П.Муравьёва, в которой кратко изложена
история русского литературного рецензирования
и обозначены некоторые основные виды рецензий
в современной критике, а именно : 1) небольшая критическая или публицистическая
статья полемического характера ; 2) развернутая аннотация, которая раскрывает
содержание произведения, нередко самим отбором материала выражая оценку; 3) эссе,
представляющее собой окрашенное лиризмом
размышление, навеянное чтением; 4) авторецензия — излагает взгляд автора на
свое произведение или полемизирует с
толкованием его в критике.

Как мы видим, нам подходит первое определение, и
действительно, основу рецензии, как
аналитического жанра, составляет критический отзыв о произведении небольшого
или среднего объёма (развёрнутая рецензия); рецензия большого формата является
критической статьёй.

Что же касается правил написания рецензии, то они достаточно просты :
стихотворение следует внимательнейшим образом восприять, то есть
прочитать и осмыслить прочитанное, и ˮразъять
гармониюˮ
, то есть осуществить анализ стихотворного текста – определить
тему и идею произведения, его композиционные особенности, язык, стиль и систему
образов, соотнести его с художественной традицией и попытаться определить его
художественную ценность.

Но существуют и другие, не менее важные правила,
которые обязательно следует соблюдать рецензенту
– это этические правила, подразумевающие беспристрастное отношение к
произведению со стороны критика, отражающие уровень его профессионализма.

Совершенно недопустимо пренебрежительное,
насмешливое, снисходительное, а тем более агрессивное отношение к Автору – манера изложения критического
анализа должна быть корректной и ни в коем случае не допускать перехода на
личность Автора. Подход к Автору должен быть уважительным, не
переступающим допустимые грани – имеется в виду и панибратское к нему
отношение.

Критика не должна быть предвзятой и смешивать
личность Автора и его произведение.
Не надо забывать о психологической составляющей рецензии – для многих авторов критический разбор его произведения
является самой настоящей проверкой на псих.устойчивость.

Словом, рецензирование
– это процесс, требующий от рецензента аккумуляции всех его
профессиональных и лучших человеческих качеств. Но рецензия, написанная по всем
правилам, не менее полезна для рецензента, чем для Автора : рецензент (тоже Автор,
а потому не стоит пренебрегать названием рецензии,
ведь она сама является произведением!), что называется, набивает руку –
оттачивает своё перо, тренирует глаз, и написание рецензий обязано благодатно
сказаться на его собственных произведениях.

В качестве же совета при написании рецензии хочется вспомнить одно золотое
правило, которое звучит примерно так : не уверен – не говори! То есть, если рецензент в чём-либо сомневается, едва
ли ему стоит ступать на непрочный лёд, потому как, согласно классическим
канонам, рецензия подразумевает диалог –она должна способствовать полемике,
потому как критика без полемики бесцветна и безвкусна именно в условиях
виртуальных пространств.

И здесь нельзя не вспомнить о таком виде рецензии, как рекламная, которой всё чаще
пытаются подменить рецензию литературную.
Исходя из выше изложенного, рецензия рекламного характера, призванная к
перечислению одних достоинств товара с целью его продажи, имеет мало общего с рецензией литературной. Если читатель
имеет желание выразить восторг от произведения либо иные чувства, то его мнение следует характеризовать, как отзыв.

Благодарю
за внимание!

С
уважением,

Марина Новикова-Шведт.

08.12.2021.

Ссылки:
1. Абдулаев Е.
Взламывая нейтральность : https://znamlit.ru/

2. Григорьев А.
Литературная критика : https://imwerden.de/
3. Муравьёв
Д.П.
Рецензия. ФЭБ : http://feb-web.ru/feb
/
4. Рецензия. Литературная энциклопедия : https://gufo.me/dict/

Выпуск №7

Автор: Евгений Никитин

 

 
 
Краткий экскурс в историю. После объявления премиального листа «Поэзии» я начал вывешивать в фейсбуке мини-рецензии на стихи, желая привлечь внимание к замечательному проекту, в котором фокус смещается с репутации того или иного автора на текст его стихотворения. Мне казалось это важным. Кроме того, я обрадовался хорошему поводу наконец сказать, что хорошо, а что плохо в современной поэзии с моей точки зрения; как стихотворение становится живым и как оно умирает. И мне кажется, худо-бедно мне удалось намекнуть на это за 20 коротких отзывов на стихи.

Но как быстро выяснилось, главное в современной поэзии и критике – корпоративная лояльность. Я ее – нарушил. Как правительству не хочется, чтобы его поругивали, так и литературная институция не может этого стерпеть. Критику текстов она относит на свой собственный счет, потому что для институции стихотворения – просто побочный продукт ее работы. Нужна только иллюзия полемики, когда все участники процесса нахваливают друг друга и важные вещи не проговариваются. И – внешний враг, чтобы недовольство направить на него, какой-нибудь «новый Топоров» или целые группы вроде злобных «верлибристов», «феминисток» или, наоборот, «традиционалистов». И неудивительно, ведь нынешняя литературная ситуация сформировалась именно при текущей политической системе.

Рецензии эти писались наспех и были, строго говоря, непрофессиональными, но дали мне возможность что-то проговорить и показать, что разговор о текстах, а не об авторах, возможен, и ничего страшного не произойдет, если мы, участники литературного сообщества, позволим себя вовлечь в такой разговор вместо сплетен и дележа символического капитала. Я бы хотел видеть какое-то его продолжение, особенно в исполнении профессионалов, хотя больших надежд не питаю. Мне хотелось, чтобы возникла новая неравнодушная творческая среда, в которой стихи не попадали бы в вакуум и вокруг них возникала бы полемика. Пусть такая среда – утопична. Но где еще строить утопию, как не в литературе? Хотя бы на короткое время. Так мы победим энтропию персоналий и символических капиталов и вернем текст в центр литературного процесса.

Публикация этих рецензий в «Артикуляции» – своего рода эксперимент, потому что рецензии вытащены из своего интерактивного формата, в котором комментарии и споры коллег по социальным сетям являются неотъемлемой частью совершающегося события и часто превосходят по содержательности спровоцировавший их текст.

Из соображений авторских прав мы не будем цитировать стихи целиком, как я делал в фейсбуке. Вот здесь можно посмотреть все стихотворения, выдвинутые на премию «Поэзия» в номинации «Стихотворение года».
http://poetryprize.ru/wp-content/uploads/2019/09/Стихотворение-года.pdf

 

(автор фото — Андрей Гришаев)

 
1.

Итак, начнем. Пойдем по порядку. Богдан Агрис, стихотворение памяти Олега Юрьева. Первая строфа действительно напоминает Юрьева (и Поплавского), и это для меня безусловный плюс, особенно хорош внезапный «оконтуренный стерх», цветущий на ясене. Весь этот произвольный сюрреализм работает безупречно, когда он действительно очерчен, оконтурен, то есть его существование не нуждается в каком-то сюжетном обосновании – оно оправдано чистотой звучания.

 
Стоит на городах огромная прохлада.
По устиям Луны мы выплываем вверх.
На ясене цветёт оконтуренный стерх:
Всё это — явственно, и света мне не надо.

 
Но дальше возникает Мандельштам, сходящий в травы ветреные, «в сланце и труде», и он, на мой взгляд, настолько неуместен и комичен, что стихотворение рушится в околопоэтический словарь, и то, что в нем нравилось, начинает казаться мыльным пузырем, который лопнул. Херувим с крылами, экзальтированно подметающий «всё, что было мной, тобой, а также им» просто нелеп.

Итого: интонационный слом после первой строфы сразу делает текст слишком «поэтическим» – можно представить, как его читает какая-то литературная примадонна с избыточно пафосной интонацией в голосе.

В результате я, однако, почитал Богдана Агриса в Журнальном зале и очень доволен: в жунале «Волга» прекрасная подборка, где почти каждое стихотворение очень интересно, например, вот отрывок из «Двустиший»:

 
Ты мне даёшь обернуться, всмотреться и быть.
На городах корневые вспухают грибы.

На световых, обнадёженных, пухлых корнях
Время стояло, а после встревало в меня.

Полно, – не вереск, не смута, не сон корневой.
Время меня с корневищ отрясает с лихвой.

Что бы то ни было – но по околице лес.
Видит меня, отрицает меня наотрез.

 
Существенная черта стихотворений Богдана Агриса одновременно является их слабостью и силой: стремление к некой барочной, метареалистичной образной избыточности, что чаще автору удается. Зато если не удается, то получается «стихотворение вообще». Выбор номинатора я не могу одобрить, но это – на мой вкус.

 
2.

Текст Нины Александровой мне показался малоинтересным. Сделана попытка передать ужас от столкновения с ОМОНом на митинге в очень жаркий день. Физиологическое ощущение духоты и клаустрофобии рифмуется с духотой и клаустрофобией российской политической ситуации. Однако мне кажется, это не стихотворение: вроде бы сделаны все необходимые движения, приняты нужные позы, предприняты шаги, но стихотворения – нет. Я хочу сказать, что оно, на мой взгляд, исчерпывается своим кратким содержанием и не поднимается над совокупностью сказанного, над перечнем фраз, перечислением ощущений. Каски не превратились в гальку, звук вертолета не стал гудением моря. Это только сказано. Какого-то поэтического события здесь для меня не произошло (Нина, пожалуйста, не сердись).

 
3.

Поэма Ростислава Амелина занимает 11 страниц. Впрочем, особого вреда от текстов такого объема в премиальном списке я не вижу. Объем не добавляет каких-то бонусов, наоборот, герой тот, кто дочитает его до конца и не проклянет. К сожалению, навыки чтения таких текстов практически утрачены – для нас вызовом является уже то, что превышает размер экрана мобильного устройства. Ростислав Амелин пишет не стихотворение, а священный текст, предназначенный словно для какого-то таинства. Здесь дается набросок целого эпоса библейского масштаба при этом с интонацией, скорее, застенчивой. На этом контрасте интонации и масштаба возникает что-то интересное, какой-то огонек, который позволяет продолжать этот текст читать. Здесь разворачивается целая мифология с божествами, героями и локациями.
Это заявка на российского Паунда и Уитмена. Примерно так выглядят все тексты Ростислава последнего времени, кроме того, на их основе он пишет оперы и рисует комиксы. В общем, если кто и революционирует русскую поэзию и раздвинет ее границы, так это, наверное, именно он – если , конечно, справится. Потому что пока у меня есть ощущение, что масштаб превосходит возможности – но, может быть, это и правильно (я звучу немного как Васисуалий Лоханкин с его сермяжной правдой). Какого-то чувственно-образного впечатления у меня от текста нет, есть восхищение замыслом. Кто-то скажет, что это графомания, бедный и угловатый язык – но я подозреваю, что Ростислав Амелин намеренно отказывает нам в привычно-поэтическом. Достаточно ли он при этом дает взамен – мне пока неочевидно.

 
4.

Поговорим про стихотворение Ольги Аникиной «Стекло». Меня подкупает благородная интонация этого белого стиха, в котором простой сюжет о том, как внешнее заслоняло внутреннее, неожиданно сворачивает в какую-то другую сторону. Это стихи негромкие, но исполненные достоинства.

Тем не менее, у меня было много сомнений, когда я только увидел их, и эти сомнения я хочу проговорить. Вот вроде бы феминистская история о том, как женщине мешало ее красивое тело, из-за которого она подвергалась объективации, но ритм стихотворения и его пластика столь традиционны, что кажется – тут какое-то противоречие содержания и формальных средств. Упаси боже мне учить кого-то феминизму, но, скажем так, в моем восприятии это – левое движение, которое требует в формальном плане каких-то – да, новых логик письма. Немного странное рассуждение с моей стороны, я же сам в соцсетях иронизировал над «новой логикой письма». Но именно в таком сюжете с отрезанием у женщины бровей, века, щеки и части носа ждешь какого-то другого языка.

Это сомнение я разрешить не смог. Но, может быть, я неверно прочитываю стихотворение, и оно не зря в конце говорит о любви к хрупкости. Вдруг это не про слом объективации, а про интеллигентскую любовь ко всему беззащитному, хрупкому, как у Тарковского-режиссера, как у Окуджавы… как само это стихотворение. То есть оно на самом деле о поэзии, о том, как поэт стряхивает образную мишуру, чтобы сфокусировать внимание на главном. То есть об аскезе поэзии – и эта аскеза поэзии свойственна стихотворениям Ольги Аникиной – я убедился в этом, прочитав несколько ее подборок. Да, я впал в грех инсинуаций/интерпретаций.

С этими сомнениями я даже пришел к герою моих рассказов о папе. Точнее, я пришел без повода, но весь в мыслях об этом стихотворении. Я открыл его на папином компьютере, и что сделал папа? Он начал петь вот этот отрывок на манер бардовской песни на пять аккордов:

 
Когда ж я что-то говорила –
я говорила очень мало,
меня почти никто не слушал.
Но вдруг случилось кое-что.

Всему виной настенный шкафчик
с непрочной дверцей из стекла.
Он много лет висел на кухне,
и странно, что никто не видел,
как вдоль поверхности стеклянной
мелькнула трещина.
И вот.

 
Этим «и вот» папа завершил мелодию и провозгласил: «Это что-то бабье!» (позднее, посмотрев другие стихи, он признал, что они хороши). Эта сцена, за описание которой я прошу прощения у читателей и лично у Ольги Аникиной, меня укрепила в том, что эти стихи родом все-таки из поэзии и бардовской песни 60-80, а не «актуальной поэзии» 2010-х. Это ни в коем случае не минус, но как-то помогает их понять.

Мне, повторюсь, импонирует их естественная разговорная интонация, и я думаю, что это – хорошее стихотворение. Тем не менее, мне сложно представить его лауреатом премии «Поэзия», прежде всего из-за того, что оно по своему тонкому и камерному характеру не демонстрирует авторскую поэтику в той мере, в которой это необходимо. Я благодарен номинатору за знакомство с поэзией Ольги Аникиной – мы сидели вместе с папой и читали ее стихи из разных подборок, и я увидел важную для себя вещь – эти стихи одновременно могут вызвать восхищение у меня, человека относительно искушенного в современной поэзии, и у человека, от нее далекого.

 
5.

Еду в электричке на работу и пишу прямо в приложение фейсбука. Примерно 70% моих текстов именно так и появились на свет. Передо мной стихотворение Анны Аркатовой. Я крайне разочарован. Ну да, технически безупречный текст демонстрирует на короткой дистанции арсенал профессионального автора «постакмеистического» направления (как это любит обозначать Дмитрий Кузьмин), к которому, вероятно, принадлежу и я сам, во всяком случае, когда пишу силлаботонику. Тут и плотность стихового ряда, и уместность каждой рифмы и вот эта любовь к особой незатертой лексике, мелким вещам – здесь это «титя», у меня были бы какие-нибудь непременные «мышки», «крыски» и прочая живность. И за всем этим виднеется фигура аскетической поэзии Михаила Айзенберга. Но, к сожалению, все это потрачено на какой-то совершенно ничтожный повод. Что-то из рубрики «популярная психология» журнала «Работница». У Анны Аркатовой, мне кажется, есть более интересные тексты.

 

 

 
 
6.

Текст Дмитрия Бака, выдвинутый на премию, очень типичен для него. Все, что мне когда-либо попадалось из его публикаций, было похоже примерно на это, словно Бак пишет одно бесконечное нудное стихотворение.

Снова подчеркну – ничего личного. Но подобный уровень спутанного многословия утомляет невероятно. Единственная хорошая строчка – «младенец плещет, как пароходик» – но из этого нужно делать другое стихотворение.

Вчера я ставил опыты на папе, а сегодня показал стихи коллегам по работе во время ланча (надеюсь, это не преступление). Вердикт: «Слова подобраны специально так, чтобы было тяжело это читать.» Соглашусь! Существует и такое представление о современной поэзии: она непременно должна быть неудобочитаемой, чтобы отделиться от профанной аудитории. Стихотворение как бы обращается к своим – но к кому? К филологам, поэтам из академических кругов? К аппарату «Энигма»?

Такое ощущение, что Бак имитирует так называемый «эзопов язык», с помощью которого при советской власти писатели обходили цензуру. Что-то говорилось, но имелось в виду совершенно другое, и вот так, тайнописью автор проговаривал что-то важное и запретное. Баку обходить цензуру не нужно, да ничего оппозиционного он сказать и не пытается. Получается псевдоэзопов язык, он сводится просто к причудливой манере письма.

Если поэзия – лучшие слова в лучшем порядке (устаревшая, но популярная мысль), то здесь слова из походной поэтической аптечки (всякие «младенцы», «ветры», «вздохи» и «огоньки») в полном беспорядке. Причем именно слова. Слова, слова, ничего более.

 
7.

Переходим к Вадиму Банникову. Сегодня в социальной сети Вконтакте появился некий аноним, который дал каждому стихотворению из премиального списка «Поэзии» по краткой характеристике, в том числе по поводу многих заметил «написано нейросетью». Но почему-то не поводу этого текста, а ведь как раз он написан как бы человеком-нейросетью – так как метод письма Вадима Банникова, по его собственному описанию, в принципе аналогичен работе нейросети, но очень продвинутой. Он просто бесконечно порождает тексты конвейерным методом, черпая из обломков на глазах возникающей речи и структур собственной литературной памяти. У него принципиально нет «хороших» и «плохих» стихов, есть демонстрация речепорождения.

Здесь смысл возникает ровно так же, как рисунки, которые наш мозг собирает из щербинок на стене. Подборки Вадима в журналах или в форме книг суть продукты насилия, искусственного отбора текстов, случайно кажущихся осмысленными высказываниями. Из большой массы можно подобрать тексты так, что вроде бы они будут что-то сообщать. Вадим Банников и составители его подборок таким образом проблематизируют существование смысла как такового. Как он возникает? В какой момент? Как работает отбор? Когда «включаются» наши представления о «поэтическом»? Какой текст воспринимается как осмысленный и почему? Этот эксперимент – важный и необходимый.

Но здесь текст одинок, выключен из контекста творческого метода Банникова. Включение такого текста в премиальный список – тоже эксперимент. Сможет ли он конкурировать с «обычными» стихотворениями, в которых автор еще не умер и обладает интенцией, поэтикой, позицией?

Оказывается, сможет. Возникает картинка, есть чувственное впечатление от текста. А что еще нужно? Приведу небольшую притчу, принадлежащую Леониду Костюкову и слышанную мной на его семинаре. Проходят соревнования по ловкому пролезанию под шестом. Шест опускают все ниже, и нужно сильно загибаться назад, чтобы под ним пролезть. Но один из участников – инопланетянин, вообще не обладающий костями. Для него предела гибкости нет вообще. Правильно ли его запускать в такое соревнование? Стихи в определенном смысле тоже обладают костями. Авторская интенция – это кость. Но тексты Вадима Банникова, они могут изгибаться как угодно. Их форма возникает в сознании читающего.

Как-то Дмитрий Пригов говорил, что современной поэзии в привычном понимании больше нет, есть «народные промыслы». Если надо было бы вбить последний гвоздь в ее гроб, то присуждение первого приза Банникову было бы правильным шагом. После этого лавочку можно закрыть и заняться наконец современным искусством и политическим активизмом как более осмысленным применением творческих сил. Самого Банникова можно отлить в граните и показывать на народных ярмарках и гуляньях с непременными историями из его жизни: как он всегда доедал все до конца, как познакомился с печником. Это будет правильно.

 
8.

Продолжаем разговор – добрались до Полины Барсковой. Долог был путь, но путник награжден. Наконец я встречаю то, что ожидал встретить в премии «Поэзия» – соблазн слова, его физиологию, его магию. При этом мне не то чтобы очень близка поэзия Полины Барсковой: для меня тут слишком слабые связи между словами – их соединяют не кости, а рыхлый, но плодородный гумус. Стихотворение я рекомендую прочитать вслух.

Многие вещи я здесь мелочно не принимаю, «презентабельный», «квази смысл», «вонь лезвия» (или плахи?). А слово «унылозадый» – наоборот, как же хорошо. Но эта поэтика все стерпит. Говорят, если в молдавский чернозем воткнуть палку – она пустит корни и зацветет. А здесь пускает корни любой образ. Получается такой лес слов, в нем легко заблудиться, подчиняясь затягивающему ритму, усыпляющей музыке заклинания. Скорее лес, чем сад, потому что здесь, как говорится, что выросло, то выросло: это поэзия не аполлоническая, а дионисийская.

Этот гипнотический и обманчивый тип поэзии я ожидал встретить, я его – в малых дозах – люблю, и это то, в чем эти стихи нуждаются. Они и сами о любви и как бы впитывают любовь, как упомянутый чернозем – дождевую воду. Но в лесу этого стихотворения можно заблудиться, и стоит выйти на свет, к поэзии более взвешенной, сдержанной и внимательной к своей архитектуре, и судя по именам авторов премиального списка, она нас впереди еще ждет.

Пока это первое стихотворение из встреченных, о котором я могу сказать, что оно могло бы претендовать на победу. Откладываю в личный шорт-лист.

 
9.

Сейчас мне пришло в голову, что я слишком инерционно отозвался о Полине Барсковой. Получилась, как это называют в баттл-рэпе «комплиментарка». А нужна ли здесь очередная комплиментарка, учитывая, что Полина Барскова и так один из самых безусловных авторов в списке, и не уместней ли было воспользоваться моментом и выразить тревогу? Поэтому удар придется принять Васе Бородину.

Когда пишешь о современных стихотворениях, то есть о материале, не канонизированном литературоведением, и берешь на себя ответственность утверждать что хорошо, а что плохо – поневоле проводишь границу нормы. По одну ее сторону находятся тексты предсказуемые, полностью удовлетворяющие сложившимся эстетическим ожиданиям, а по другую – полностью распадающиеся, несбывшиеся. Поэзия существует точно на границе. Из этого понятно, что граница все время сдвигается. И на ней приходиться балансировать.

Стихи Васи Бородина всегда максимально подходят ко второму краю этой границы и постоянно частично выступают за нее, туда, где еще сплошная бесформица и где поэзии еще нет, а есть только материал для нее.

На этот раз я рискну процитировать текст целиком, так как из-за конфликта, возникшего в социальных сетях вокруг стихотворения Владимира Гандельсмана, Вася снял стихотворение с конкурса.

 
* * *

печаль бывает изнутри
бывает вся внутри
сидит на краешке земли
на камешке зари

ума бывает далеко
раскинутая сеть
теряет душу-облако
и так всю ночь висеть

над ранним праздничным столом
смиренная оса
качает свой срединный слом
всё время полчаса

на поздних праздничных столах
у лодки лепестка
хромает муравей-феллах
гудит его рука

бывают улицы коров
над ними как старик
прозрачен ветер, нездоров
и внутренне горит

и пыль бывает как тоски
осадок из тепла
когда и дали далеки
и встреча обняла

 
Ритм «Джона Ячменное Зерно» задает довольно жесткую структуру этим стихам, и расшатывается она свежими лексическими ходами, позволяющими сохранить непосредственность восприятия – повтор «изнутри-внутри», неожиданные «камешек зари» и теряющий «душу-облако» ум. Все очень хорошо. Но потом – бац! – какой-то «срединный слом» в осе. Что это? А «тоски осадок из тепла»? Таких моментов здесь всего несколько, номинатор выбрал осторожно. Пальцы ног Васиных стихотворений часто торчат, выходя туда, где гудит ветер хаоса. Но выбран довольно строгий текст. Где только – такой сквознячок. Ветер хаоса уже отхватил торчащие большие пальцы и кусочек мизинца, но это ничего, такое подбитое стихотворение мы только больше полюбим.

Стихотворению в современной литературной ситуации, характеризуемой большой нетребовательностью, прощается все, а если оно еще обладает и некой долей суггестивности, то сразу возводится в ранг гениального. Это несколько несправедливо по отношению к этому конкретному стихотворению Васи Бородина, но следовало произнести, когда я рассуждал о тексте Полины Барсковой. Пускай повисит здесь.

Одно из очевидных преимуществ такого типа поэзии – это ее ценность для самих поэтов. Они этими стихами могут питаться, расширяя свой горизонт возможного, сбивая себе прицел, так чтобы не писать чисто инерционно. Чтобы продолжать балансировать и чувствовать, когда смещается граница.

Это стихотворение, кажется, одно из лучших у Васи Бородина, оживает заново при каждом прочтении. Напоминает, несмотря на ритм шотландской баллады, кого-то из модернистских австрийцев, например, созерцательную статику некоторых стихотворений Георга Тракля. Все его ходы не затерты и щекочут искушенный слух. Личный шорт-лист, при всех оговорках.

 
10.

Стихотворение Аллы Боссарт, выдвинутое на премию, вызвало в момент публикации небольшой скандал, в результате чего поэтессу даже забанили в фейсбуке. Волну возмущения по его поводу муж поэтессы назвал «совковой», но, с моей точки зрения, само стихотворение довольно совковое по выбранному ритму – прям так и зазывает нацепить галстук и вступить в комсомол.

Я могу понять, чем оно может нравиться – ровно тем же самым, чем и возмущает – своей кажущейся провокационностью. Стихи Виталия Пуханова играют с такой же эстетизацией провокационности – вспомним стихотворение про блокаду. На этом и строится художественное впечатление. Но в данном (плохом – так я думаю) стихотворении Аллы Боссарт этого приема на самом деле нет, просто общественность буквально прочитала слово «шалавы», явно употребленное в смысле восхищения сексуальностью и мужеством девушек. Такое как бы поэтическое озорство и трансгрессия в обращении с поэтическим словарем – больше ничего, никакой пухановской «прагмагерметики» и намеренного захода в запретные зоны, в травмы – просто камень упал в воду и пошли круги.

Будь текст гениальным, можно было бы спорить о том, что «поэзия – это уже преступление» (А. Тавров), но оно просто никакое – евтушенковская (прямо слышу, как он это читает) приподнято-умилительная декламационность на очень скучной ритмической основе. Крайне надеюсь, что это квадратное стихотворение не получит приз, и если у кого-то я вызвал волну праведного гнева – прошу прощения.

 

 

 
 
11.

Моя первая реакция на стихотворение Ольги Брагиной была предсказуемой: перед нами очередной вялый мейнстримный верлибр, похожий на сотню других. Но то ли текст не так прост, то ли у меня начинается какая-то аберрация – я стал его перечитывать и находить какие-то интересные нюансы, цвета, черты, и лицо этого стихотворения начало собираться и выступать на свет из темной бесформенной массы, которой представлялось поначалу – и я в конце концов увидел интересную историю.

Попробую пересказать ее и не сбиться, а потом сверим впечатления. В начале героиня сожалеет, что не соответствует гендерной ролевой модели: не варила мужчине борщей, а вместо этого писала стихи – это как минимум трагикомично. Потом стихотворение становится сбивчивым и беспомощным – но это объясняется вербальным бессилием самой героини, которой раньше «хватало слов», а теперь «они закончились». И тут она внезапно обнаруживает, что то ли сама находится в психбольнице, то ли психбольница за окном.

Это в данном случае примерно одно и то же, потому что мир описывается как довольно безумный. И для этого описания слова к ней возвращаются. Картина за окном красочная и жесткая, в духе некоторых стихотворений немецкой поэтессы Сары Кирш. Заканчивается все котиками – жизнь продолжается, все не так ужасно: это, может быть, самая слабая часть текста: котиками можно закончить любую трагедию (но здесь я придираюсь).

Вопрос в том, как читать этот текст.

Если его представить себе как сценарий короткометражного фильма – это очень хорошо. Я очень четко представляю себе и героиню, и отдельные кадры – психбольницу, богадельню, маленьких собачек и алкоголиков.

Еще я мысленно убрал деление на строки и расставил знаки препинания – получилась отличная малая проза.

Но если это стихотворение, то его слабая структурированность играет против чисто художественного впечатления. Тогда важнее впечатления становится центральный сюжет – конфликт женщины с репрессивной средой и навязанными ей паттернами. Тогда возникает вопрос – насколько это оригинально в контексте русского фем-письма и мировой поэзии? Я в этом совсем не разбираюсь и оценить не берусь.

После публикации рецензии мне подсказали, что это стихотворение – об утрате близкого человека. В мою защиту могу сказать, что прямых намеков на это в тексте нет. Однако получился любопытный пример того, как легко попасть впросак, пытаясь интерпретировать стихи.

 
12.

Вчера я посетил круглый стол, где эксперты премии «Поэзия» делились своими жизненными тяготами и сомнениями. Мне-то казалось, перед ними простая задача – выбрать лучшие стихи из списка на свой вкус. Но, с точки зрения экспертов, произошла катастрофа. Премия разрушила все привычные подходы, надо хвататься за голову, куда-то бежать. Как сравнивать стихи – ведь есть столько разных поэтических стратегий, языков. Один эксперт сказал: «Я не понимаю, что такое выдающиеся стихи. Может быть, это самые скандальные?» Хотелось обнять, ободрить его. Вопрос собственного вкуса не прозвучал – эксперты не пользуются таким устаревшим неточным инструментом. Еще один эксперт в кулуарах признался, что читать все стихи из списка не будет: он и так знает, кто хорошо пишет. Я счастлив, что в силу среднего ума у меня такой проблемы нет. Мне не западло прочитать весь список и выбрать лучшее – по-моему, это элементарно.

Впрочем, довольно об этом. Посмотрим стихотворение Ксении Букши и попытаемся понять, выдающееся ли оно.

Стихотворение написано очень просто, а сказано в нем очень многое – и веско. Но если я начну интерпретировать, то получится школьное рассуждение о природе любви к родине, а это чувство мне в силу тройной эмиграции дается сложно. Лирическому «я» тоже непросто – ему пришлось спрятать свою страну в плюшевую игрушку и потом беречь ее от Большого Другого, который уже стучится в дверь.

Собственно, в основе эстетического эффекта на содержательном уровне лежит фокус-покус: достаточно заменить слово «страна» на слово «мишка» – и уже перед нами обычная история об эскапизме в инфантильный фетишизм. Но со словом «страна» все становится совсем другим.

Мне очень нравится, как это стихотворение организовано ритмически. Его нужно обязательно читать вслух. Каждое важное слово этим ритмом подчеркивается, отделяется дыханием от других. Ясная архитектура стихотворения простроена также повторами и внутренними рифмами. Это стихотворение, которое хорошо себя понимает. В одном месте сбивается – «уронил в грязь, потом надушил», но и это здесь хорошо: как будто обычная бытовая речь прорывается на мгновение.

Откладываю в личный шорт-лист.

 

 

 
 
13.

Очень сложное стихотворение номинировано на премию «Поэзия» у Игоря Булатовского. Текст обращен внутрь себя и пишет сам себя, наблюдая собственное письмо – я бы вряд ли понял это сам, если бы не сжульничал и не спросил автора. С этим ключом уже можно пытаться читать, без него – тяжело.

Тут есть где порезвиться филологу и философу, поговорить о том, как речь продолжает себя, как возникает «Большая вещь» (своего рода «Большой Другой») – огромное репрессивное стихотворение, которое больше самого автора, но обыкновенному неискушенному читателю, который сверяет себя с текстом, тут почти нечего делать.

Что-то расшифровать я смог примерно после десятого прочтения – и то я не уверен, что сделал это правильно. Сначала возникает рассказчик, созданный искусственно из разных голосов и идентичностей – «огородное пугало», «циркач на ходулях», «два шагающих колокола, а выше – тряпка на палках». Это существо – огромное и смешное – идет по миру-супермаркету культуры, в котором играют дети, и ищет свое предназначение. Небольшая цитата (из наиболее интуитивно-доступной части стихотворения):

 
Дети выходят из школы с горбами смысла
на разноцветных куртках, пинают снежные
черепа, поскальзываются на бегу,
забрасывают горбы в сугробы. Мослы
света под стеной супермаркета. Тележки
катаются под ветром, давя голубей.

Это и есть целое. Супермаркет. Здесь
можно найти счастье. Надо только набрать
полный рот слюны, чтобы как-то склеить ветки,
крики детей, узоры шин, рыжую супесь
на льду, бомжа, примерившегося посп(р)ать,
и обязательно — мелкий сквознячок света.

Можно размножаться, высиживать, кормить,
можно даже изобразить себя птицей.
Какой? Ласточкой? Нет. Конечно, вороной.
Крепкой морщинистой лапкой ходить по миру,
частым сердцем стучать в бирюзовые яйца,
синим глазом держать на оси свой простор.

 
Сама метафора супермаркета понятна – именно так выглядит история и литература с точки зрения постмодернизма. В этом супермаркете можно набрать себе корзину смыслов и построить из них новое произведение.

Всю дорогу стихотворение Игоря Булатовского оперирует очень зримыми и конкретными образами «ботинок, рваный, набухший, лежащий в грязи, а еще ржавая бочка», «тысячи пивных стеклышек, вбитых в мерзлый грунт» – эта вещность, конкретность держит текст близко к земле, не дает превратиться в абстрактный спектакль. В финале стихотворения возникает Большая вещь как исполинская снежная туча, которая смотрит сверху вниз на нашего рассказчика-пугало, казавшегося раньше огромным. И пугало уходит под снег.

Процитирую самую концовку, очень она хороша сама по себе. Это как раз момент, когда Большая вещь смотрит на пугало:

 
И видит она пугало в зимнем саду
над ядрами дикой ледяной капусты,
под пулями вишен, створаживающих кровь,
на плече у пугала сидит какаду,
голова и туловище у него пусты,
в них солома и звуки выученных слов.

Пугало смотрит, как вокруг растет сугроб,
снег заметает штаны, подступает к горлу,
деревянное горло произносит: «Ик».
Светает. Дети идут в школу. Их горбы
полны зябкого смысла. У ворот школы
их встретит мертвый одноклассник-снеговик.

 
Вероятно, отсюда можно извлечь тем больше, чем лучше читатель разбирается в проблематике современной философии и готов накладывать стихотворение на ее фреймы. Как это читать человеку с другим бэкграундом – мне трудно себе представить. Наверное, никак.

Мне ближе другие стихи Игоря Булатовского – короткие, растущие из игры со словами, рифмами, собственной внутренней формой, но не могу не признать, что это заявка на победу, несмотря на объем и абсолютную герметичность этого текста. Здесь демонстрируется весь огромный арсенал этого замечательного автора, одного из моих любимых сейчас. Полный текст «Большой вещи» доступен на сайте премии, см. ссылку в начале статьи.

 
14.

Стихотворение Дмитрия Быкова, выдвинутое на премию «Поэзия», очень странное вот в каком отношении: это гибрид его лирических стихотворений и политических памфлетов. Оно с виду лиричное, но почему-то нашпиговано какими-то «неоконами», «анархистами ПОУМа» и инсинуациями по поводу Испании позднего Франко, видимо, по принципу его сходства с путинским режимом, который напрямую не упоминается: наверное, так Быков обходит закон «о неуважении к власти».

Автор демонстрирует владение слогом, недюжинную эрудицию и здоровое чувство юмора – а больше об этом совершенно нечего сказать. Это, скорее, спортивное достижение, нежели стихотворение. Самый близкий к такому Быкову автор – рэпер Оксимирон (в рамках своего жанра, конечно).

При этом я никоим образом не разделяю принятую в литературном сообществе иронию в сторону стихотворений Дмитрия Быкова! Как-то я даже был свидетелем того, как один его хулитель мог цитировать из Быкова наизусть целыми кусками – ну разве не парадоксально? Мое мнение по поводу Дмитрия Быкова такое: это прекрасный виртуозный лирик, который, к сожалению, растрачивает свой талант на всю эту рифмованную фельетонистику. Я предпочел бы читать новые и новые лирические стихотворения. А пока я могу рекомендовать прекрасную статью Ирины Сурат о Быкове, которую можно найти в Журнальном зале.

 
15.

Следующая наша встреча – со стихотворением Дмитрия Веденяпина. Мы проживаем два самых ярких момента жизни человека по имени Изя. Было ли что-то между ними, или Изя существует только в эти мгновения – тайна. Ни Изе, ни нам ничего не известно, автор тоже не претендует на знание.

Тебя не будет – теду бе нябет: тревожное превращение слов, похожее на какое-то каббалистическое заклинание. Для нас Изя возникает, когда подпрыгивает на кровати, а потом – привстает на локте. Точно уловленное движение, очень сильное именно здесь, в последней строчке. Отчетливое стихотворение.

 
Опять за горло его схватили железной хваткой,
Опять сверкнули в углу над шкафом клыки и когти.
Будь Изя прежним, подпрыгнул б снова в своей кроватке,
А этот просто, держась за сердце, привстал на локте.

 
Это очень характерно для Веденяпина – жизнь как череда отдельных фотовспышек, а не связная история. История – всегда лукавство: мы пересоздаем себя каждый день из памяти и привычек. По правде говоря, есть только эти кадры: что-то из детства, что-то из института. Кадры, не всегда значимые для формальной истории: чья-то спина, чей-то запах. Это точно схвачено в лирике Дмитрия Веденяпина, в этом ее подлинность.

Таким стихотворениям претят спецэффекты формальных изысков и развесистых метафор – они были бы неуместны. Главное – точность лексики, ритма, синтаксиса. Раби Зусе надо совпасть с самим собой – и больше ничего. Иногда автор как будто иронизирует над собственной манерой: «Вот солнце светит, вот папа ходит, вот мама гладит». Это стихотворение вообще пронизано нежной иронией – и по отношению к Изе, и к читателю. Оно даже ложится на вальсирующий гитарный метр в три четверти.

Не скрою, ранние стихотворения Дмитрия Веденяпина из «Травы и дыма», на которых я сам вырос как автор, мне нравятся больше, а манера последних книжек кажется слишком суховатой. Но, тем не менее, настоящую поэзию я вижу примерно так, как ее делает Веденяпин. Безусловно – шорт-лист.

 
16.

Перехожу к Алине Витухновской. Очень эгоцентричное стихотворение, на грани нарциссизма. Лирический субъект не то что не умер, а даже не подрос. Я то, я се, мир крутится вокруг меня. Вспоминается Михаил Ромм: «я и девочка», «я и белочка» – но здесь «я и Бог».

 
Когда моя «душа» уходит в пятки,
мне кажется, я самости лишен.
Моя «душа» со мной играет в прятки.
Стою в углу, слеп, честен и смешон.

Стою в углу, где дует в щели смерти,
где мне до ста назначено считать.
Мой бог смешной приказывал: «Не верьте!»
И я тогда не смел ему внимать.

 
Очень резкие и одновременно неловкие движения у этого стихотворения. Оно угловатое, как перевод с французского «проклятых поэтов», что-то из Вийона в версии Эренбурга, наподобие этого:

 
Я знаю, как на мёд садятся мухи,
Я знаю смерть, что рыщет, всё губя,
Я знаю книги, истины и слухи,
Я знаю всё, но только не себя.

 
Если даже это такая стилизация, для меня это мало что меняет… Чувство языка, мне кажется, изменяет автору. Есть очевидные ритмические огрехи, например, возьмем строчку: «Стою в углу, слеп, честен и смешон.» Здесь «слеп, честен» слипается в «слепчестен».

Очень суетливое стихотворение. Я поэзии, во всяком случае – в моем понимании, здесь не нахожу. Нахожу какую-то риторику. Сентенции, декларативность…

 
Так надо как дано. Дано как надо.
И хорошо, что некого винить.
И после смерти не бояться ада.

 
И про «хорошо, что не», было лучше у Георгия Иванова: «хорошо, что нет России, хорошо, что Бога нет».

Мне кажется, так пишут на литературных семинарах для старшего школьного возраста.

 
17.

Итак, Татьяна Вольтская, стихотворение про «Бессмертный полк». Осторожно выскажу следующее предположение: кому в премиальном списке нравятся Дмитрий Быков, Алла Боссарт и Алина Витухновская, тем должно понравится и это стихотворение. Здесь все правильно сказано, но очень много риторики, и само стремление все это сказать именно стихами и вот с такой навязчивой «пронзительностью» отправляет нас в 60-е годы прошлого века. Судя по премиальному списку, в таких текстах существует некая потребность…

Насчет «бессмертного полка» все очень убедительно, есть множество находок, зримых метафор – но все это подано крайне неудачно. Стандартный ритм, экзальтированная интонация – и много просто плохих строк. Самый явный пример:

 
И мертвецы над нами тихо плывут вперед,
В будущее. Молчали деды — придя с войны.

 
Вот это «в будущее», перенесенное в следующую строку здесь просто мозолит глаза.

Все перечислять я не буду, мы не в Лито.

Хочу, чтобы меня правильно поняли. Удачные фрагменты есть. Чего стоит только строчка: «Все мы на запах Победы слетаемся, как на мед». Вне всего остального это очень хорошо.

Стихотворение напоминает прыгающую по ухабам, но крепко сбитую телегу. То отойдет колесо и покатится за угол, то возничий свалится на землю и уснет. Но с большими или меньшими приключениями телега доберется до пункта назначения. К сожалению или к счастью, чтобы это увидеть, надо обладать чувством слова. Для многих читателей такие нюансы не важны. Главное, груз доехал и телега не развалилась, то есть присутствует идейно правильное содержание в экологической упаковке.

Татьяна Вольтская – профессионал, у которой я видел очень достойные вещи, просто данный конкретный текст мне не кажется удачным.

 
18.

Стихотворение Марии Галиной сразу помещает нас внутрь разворачивающегося взаимодействия двух людей, переживающих невидимую жизненную драму. Эти люди обмениваются репликами. По сути это небольшая пьеса. Главное в этой пьесе остается за кулисами.

Стихотворение обращается к известным сюжетам – мальчиш-кибальчиш, всадник на бледном коне, воздвигшийся град – это такие огромные обломки скал культурного багажа, которые сразу расширяют пространство стихотворения целыми мирами. И небольшая кухонная мизансцена вырастает до библейского масштаба.

Сначала нам предлагается как бы романтическое двоемирие: жена видит вокруг признаки апокалипсиса, муж все игнорирует и сосредоточен на семейном быту. Но в последней строке прорывается его собственное безумие – или, наоборот, ясное зрение. То, что жена видит как страшный кошмар, мужу является как прекрасный град и спасение народов, но это как-то пугает еще больше – стоит чуть дорисовать эту картину и понятно, что спасение народов потребует массовых жертв.

Динамика диалога мне кажется психологически достоверной – именно эта динамика ответственна за сильное художественное впечатление. И, конечно, ритм.

Сюжет на самом деле архетипический для русской интеллигенции: одни поэты видели в революции террор и конец света, другие – освобождение и новый мир. Собственно, можно спроецировать это и на недавнюю ситуацию, когда протест многим людям старшего поколения казался предвестником бед – они считали, что от хаоса страну удерживает только действующая власть. А трилобит, выползающий в стихотворении из океана, – тот же звягинцевский левиафан. Но это я уже немного тяну за уши.

Чуть споткнулся на строчке «им капли крови… лежат в пыли», может быть, лежат «для них», а не «им»? Но это мелочи.

Зато очень удачно нарушается в одном месте чеканный ритм живой разговорной вставкой: «Ты бы протёрла её, а то пригорит, и тогда уж совсем не отскребёшь…»

Стихотворение, мне кажется, очень характерное для Марии Галиной и показывает ключевые особенности ее поэтики: в повседневную ситуацию монтируются фантастические и мифологические элементы – так же работает, например, Михаил Дынкин, или наоборот – изначально фантастическая ситуация раскрывается как бытовая, но главное – этически напряженная. Похожий прием использует Федор Сваровский, но просодически все они между собой сильно отличаются.

Может быть, здесь уместно поговорить о профессионализме в поэзии… Конечно, в обычном смысле его не существует: поэт не может зарабатывать поэзией. Но можно говорить о профессионализме в другом контексте – как об овладении определенной техникой, когда особенность поэтики доведена до готового приема. Хорошо ли это? Мне кажется, скорее нет, потому что поэзия возникает там, где нет «готовых слов», как чудесная и нежданная гостья. Это сомнение касается, разумеется, не только «поэтического нарратива» и «нового эпоса». На днях Анна Голубкова написала о том, что и «расшатанная силлаботоника», и «густая метафорика» (я добавил бы сюда «сломанный синтаксис») стали просто общим местом. С этим приходится согласиться. Но уверен, что поэзия, как вода, найдет себе трещину в речи и хлынет в нее.

Но это мысли вслух безотносительно Марии Галиной – просто пользуюсь поводом… Стихотворение, на мой взгляд, очень сильное и могло бы претендовать на победу.

 
19.

Стихотворение Анны Глазовой для меня – пример энигматического письма. Перед нами словно перевод эзотерического текста с какого-то древнего языка. Кажется, что мы что-то понимаем, но никогда до конца. Окончательная тайна остается сокрытой от непосвященного и даже от адептов нижнего круга.

Здесь можно поговорить об уровнях языковой компетенции. Скажем, текст попсовой песни находится ниже языковой компетенции среднего обывателя. Современный поэтический текст – несколько выше. Текст Анны Глазовой находится выше языковой компетенции даже среднего литератора (поэтому с этим отзывом я рискую попасть впросак).

Лучше, конечно, читать подборку Глазовой, опубликованную Ильей Данишевским в «Снобе», полностью. Тогда язык этой поэзии открывает какие-то интуитивные ключи к своему пониманию. Контексты, объяснения в этих стихотворениях как бы отрезаются, чтобы осталась только поэтическая ткань. Герметизм текста напоминает раннюю Ольгу Седакову, а интонационный строй – стихи Екатерины Соколовой и, может быть, Андрея Егорова.

Ритм речи, ее семантические лакуны, подчеркиваемые паузами в конце строк, создают особую значительность, почти молитвенную интонацию этого текста. Однако я бы никому не советовал повторять за Анной Глазовой.

К кому обращается субъект речи, когда говорит «я ваш должник», «мы – целое» – это до конца не понятно. У разных интерпретаторов может собраться совершенно разная картина. За счет этого текст, вероятно, остается живым, а не «полезным и мертвым». Ведь любая интерпретация – это убийство.

Можно предложить такое прочтение: это текст о послесмертии. Человек, животное, дерево распадаются и снова собираются. Это природный процесс, но есть и противоположный ему – творческий: когда человек «сажает – копает, растит – строгает» он превращает то, что было живым и одним целым, в полезные предметы. Например, в патефон, который способен воспроизводить музыку. Или в интерпретацию стихотворения.

 
20.

Однажды мне уже довелось высказаться о подборке Дмитрия Гаричева, в которую входило и стихотворение, выдвинутое на премию «Поэзия». Было это на мероприятии «Полет разборов», в котором мне не нравилось все – публика, атмосфера, кто говорит о стихах, как о них говорится – так что с мероприятия я сбежал, а свой отзыв прислал смс-кой. Звучал он так:
«Здесь перед нами совершенно неуязвимый литератор, который научился очень надежно, профессионально, плотно укладывать каждую строчку, но именно это и вызывает у меня некоторые сомнения. Мне кажется, тут не хватает воздуха. Поэзия, на мой взгляд, это вещь уязвимая, она связана с некоторой ошибкой, неловкостью, прорехой в мироздании. А не с четким, уверенным литературным дизайном».

Сурово получилось, и зачем было это писать, мне сейчас непонятно. Ясно же, что Гаричев сейчас, когда царит поэтическая безответственность, один из сильнейших авторов вообще – а я ставлю ему в вину, собственно, мастерство слова. Впрочем, давайте посмотрим на стихотворение:

 
* * *

что гайдар ночей не спал, а мать кормила
грудью губернаторских собак
за пакет крупы, осколок мыла,
чтобы в бургеркинг или макдак
шли теперь все выбл.дки из тыла —
в это мне не верится никак.

или чтоб с ветвями краснотала
ради поруганья от ментов
выдвигались против капитала
несколько гуманитарных ртов —
нам носили хлопья из подвала,
тоже примириться не готов.

страшно ждать заказа, но сдаётся
общий счётчик, женщина смеётся
как ещё до обнуленья лет,
но и в забытьи не признаётся:
просто лучшего у мира нет.
будь же ласков, сядь же вместе с ней:
здесь твоя положена расплата
слаще крови пролетариата,
обморока школьного честней.

 
Лирический герой стихотворения (и книги, в которой оно опубликовано) – то ли солдат, вернувшийся с войны, то ли человек, с помощью рессентимента описывающий свой быт (второе вероятнее, так как в военных действиях автор участия не принимал). Его беспокоит окружающее фарисейство, мир «выбл..дков из тыла», «гуманитарных ртов» с их макдаками и митингами. Это такой собирательный Игорь Стрелков, ролевая маска со знакомыми усиками, чуть похожая внешне на Лермонтова.

Кстати, о Лермонтове: «Уж не жду от жизни ничего я…». Привет из культурной памяти. «Просто лучшего у мира нет» – поэтому и ждать нечего, как бы объясняет ролевой герой Дмитрия Гаричева. «И не жаль мне прошлого ничуть» – печально констатирует герой Лермонтова. «В это мне не верится никак» – похожей структурой фразы отзывается стихотворение Гаричева. «Но и в забытьи не признается» женщина за стойкой бургеркинга у Гаричева. А вот герой Лермонтова охотно признается: «Я б хотел забыться и заснуть».

Это все, конечно, про хрестоматийный гаспаровский «семантический ореол метра». Стихотворение четко укладывается в известное исследование пятистопного хорея, показывающее, что стихотворениям, написанным этим размером, присуща общность образного ряда. Ряд продолжается Пастернаком «Я один, все тонет в фарисействе» – эта фраза, по сути, – краткое содержание стихотворения Гаричева. «Но продуман распорядок действий,/ И неотвратим конец пути» – Пастернак. Гаричев: «страшно ждать заказа, но сдаётся/ общий счётчик» – та же неотвратимость и страшная механистичность мира (распорядок, счетчик).

Монтируя свой текст в этот ряд, Гаричев как бы сразу подключает свое стихотворение к истории литературы. Впрочем, ближайшие родственники этой лирики на оси времени расположены ближе к нам. Невероятной плотностью, обезвоженностью текста лирика Гаричева из этой книжки напоминает в первую очередь Алексея Цветкова-старшего:

 
ощупью до ближнего сортира
я дополз пока стоял состав
римма полуночникам светила
челюсти компостера достав
легионы огненных опилок
август раздувал над полотном
молодости тщательный обмылок
в зеркале клубился поясном

 
Тот же размер и тот же жесткий скептицизм и разочарование в мире. И «обмылок», выпавший из этого стихотворения прямо в текст Гаричева «осколком мыла». Этому же трамватически трезвому мироощущению вторят строки Сергея Гандлевского:

 
Мама, крепко спи под марши мая!
Отщепенец, маменькин сынок,
самого себя не понимая,
мысленно берёт под козырёк.

 
Я даже вижу, как стихотворение Гаричева читает Гандлевский, именно со своими характерными интонациями.

На все это можно ответить примерно следующее – ну хорошо, намеренно или нет, получился ряд мощных отсылок, стихотворение находится в диалоге с другими и задействует нашу культурную память, пишет поверх нее свой палимпсест – а разве это что-то говорит о качестве текста? Нет, конечно, во всяком случае, ничего плохого. Здесь и нельзя ни к чему придраться по большому счету.

Основная проблема этих стихов в том, что они слишком хороши. А писать надо сегодня, наверное, плохие стихи, а точнее, «плохие стихи». Но половина плохих стихов, создающихся сегодня, недостаточно плохи, чтобы достигать уровня искусства, а другая половина недостаточно хороши для преодоления усталости культуры – (с) Бильбо Бэггинс. Но об этом я уже говорил, и добавить, кажется, нечего.

 

 

 
 
Послесловие

Мне нравится, что я теперь – человек-литпроцесс: дышу, кашляю, блюю чужими текстами. Когда я занимаюсь сексом, я оставляю в женщине не семя, а стихотворение: она благодарит – спасибо, хозяин – я начинаю плакать от стыда, учить ее феминизму, а потом она учит меня… По телефону звонит Виталий Пуханов, молчит в трубку, но я слышу его дыхание, говорю, ну что ж вы, Виталий; он никогда не отвечает.

Иногда я участвую в круглом столе. У меня есть стол в форме безупречного круга, который не может существовать в природе. Я ложусь на него грудью, сплющиваюсь и становлюсь похожим на рыбу-каплю. Жена разбрасывает на мне свои дурацкие книжки, немытую посуду, ставит вазу с мертвыми орхидеями, кладет свои ноги. В этот день мне запрещено читать стихи. Это очень полезно – участвовать в столе.

Обычно стихи у нас на завтрак, обед и ужин, дочь я кормлю макаронами, остальное пожирают тараканы. Я поймал одного ночью, это оказалась старенькая литературная чиновница в какой-то вонючей шали, лосинах из девяностых, я убил ее без отвращения и похоронил за холодильником, где отколупнулся кусочек штукатурки. Иногда я проверяю, там ли она. Я знаю, она еще восстанет из мертвых и организует какой-нибудь жирный журнал – «Посевы» или «Печальный менестрель».

 
—————————————————————

Телеграм-канал автора:
t.me/russian_poetry_2019
https://tlgrm.ru/channels/@russian_poetry_2019

Приветствуем вас.

Продлён до 7 декабря 2016 г. анонимный конкурс читательских рецензий «Наждачка». С новыми условиями можно ознакомиться ЗДЕСЬ.

Однако будет справедливо уже сейчас опубликовать в качестве примера подборку рецензий, написанных на тексты участников конкурса «Чемпионатовская разминка» (по теме «Обет молчания») в сентябре (подробнее о конкурсе здесь).

Рецензия № 1 
Рецензируемое стихотворение:
 

Подальше от суеты (Автор №7)

 
Тэги: обет молчания, Поэтическая мастерская
 

Так хорошо побыть без слов.

 
И.Ф. Анненский
 

Я промолчу так много слов.

 
Ведь мир жесток, и люди — звери.
 
Несет обманом с городов,
 
Поэтому я им не верю.
 

Темно там от ненужных фраз,

 
Они лишь солнце закрывают.
 
А болтовня играет джас,
 
Который просто убивает.
 

Подальше в лес зовет меня

 
Ее Величество природа,
 
Где сможет пленная душа
 
Парить спокойно на свободе.
 

Оставлю бусины проблем,

 
Что я на нитку нанизала,
 
И сотни мудрых теорем,
 
Нарочно вдребезги ломала.
 

Я в децибелах растворюсь.

 
Слова листвою опадают.
 
И тишиною разольюсь,
 
Найду себя частицей рая.
 

Рецензия

 

По моему глубокому убеждению, писать рецензию на стихотворение (далее воспользуюсь несколько фамильярным, зато удобным сокращением «стихо») стоит только в трех случаях:

 

1) когда стихо понравилось так сильно, что нет сил сдержаться от адресованного его автору возгласа восхищения. «Так держать!», так сказать. Это, впрочем, не исключает указания на возможные недочеты (а у кого их нет?);

 

2) когда чувствуешь, что можешь чем-то помочь автору стихо, пусть даже по мелочи;

 

3) все остальные случаи, когда рецензию нужно писать в силу каких-то внешних обстоятельств, включая сюда служебную необходимость и т.д.

 

Впрочем, эта классификация не строгая, возможны пересечения и наложения вышеуказанных причин.

 

Так и рецензируемое стихо тяготеет к варианту 2, что отнюдь не означает полного отсутствия варианта 1.

 
А именно, подкупает энергетика этого стихо, чувствуется «подрыв», с которым оно написано.
 

Это здорово, ведь помимо чисто эстетического момента в стихах ценно и ощущение ритма, динамики и дыхания: бывает, просто бормочешь себе под нос какую-нибудь «шумелку/пыхтелку», а иногда и «кричалку» декламировать хочется.

 
И даже слова тут не так важны.
 
Классический, по-моему, пример:
 

«Каждый молод молод молод

 
В животе чертовский голод»
 

ну и т.д.

 

В рецензируемом стихо эта динамика есть, что особенно выделяет его на фоне нынешней «прозаизации» стихов (поэты, идущие по этому Броду с большой буквы Б, иногда просто «топят» читателя в длиннющих строчках и многочисленных анжамбеманах: зрением воспринимаешь, а вот по памяти декламировать затруднительно).

 

Теперь о том, что можно улучшить.

 

Я, признаться, споткнулся о строку «А болтовня играет джас».

 
Смутил меня вот этот загадочный «джас». Что это? Яндекс и Гугл с ним тоже справиться не смогли, предложив, из более-менее вразумительных вариантов, только охотника за головами по имени Джас Пур из вселенной «Звездных войн».
 
Остается предположить, что это опечатка в слове «джаз».
 

А вот в этом катрене:

 

«Оставлю бусины проблем,

 
Что я на нитку нанизала,
 
И сотни мудрых теорем,
 
Нарочно вдребезги ломала.»
 

идет несовпадение времен глаголов. Оставлю и ломала.

 
Либо я неправильно воспринял грамматическую конструкцию (она в любом случае тяжеловата).
 

По рифмам.

 
Рифма «меня – душа» как-то не очень, лучше поменять.
 
Да и к «свободе – природа», «рая – опадают» тоже можно (и нужно) придраться.
 
Многовато глагольных рифм. Я-то к ним нормально отношусь, а вот кое-где могут презрительно фыркнуть.
 
Поэтому тоже лучше их поменять.
 

Если в целом, то в рецензируемом стихо много ярких моментов, хлестких фраз, и это хорошо.

 
Но эти удары нередко идут мимо цели, т.к. не чувствуешь внутреннюю обусловленность образа.
 
Например, «Я в децибелах растворюсь» (т.е. шум, как я понимаю) и «И тишиною разольюсь» как-то не очень сочетаются.
 
Фразы, закрывающие солнце, это тоже сильно, но как-то чересчур, на мой вкус.
 

ИМХО, лучше не гнаться за внешней броскостью гиперболических образов, если нет четкой внутренней связи явлений. Иначе есть риск попасть на зуб пародистам всех мастей.

 

Хотя есть тут что-то, такая подростковая максималистская негативисткая подлинность (или классная стилизация под нее).

 
Вот эту экспрессию и ритм сохранить бы, а остальное – шлифовать и шлифовать до блеска!
 
Ведь хочется все же более четкого «мессиджа», выпуклых образов и оригинальных мыслей.
 

Удачи автору в нелегком пути по поэтическим тропам (в обоих смыслах)!

 
Рецензия № 2
 

Рецензируемое стихотворение:

 

Молчат притихшие дворы (Автор №3)

 
Тэги: обет молчания, Поэтическая мастерская
 

Молчат притихшие дворы:

 
закрыты рты у детворы,
 
и пузыри у алкашей.
 
Собаки изловили вшей.
 
Асфальт машины тихо трут
 
и молча дворники снуют.
 
Повсюду осень. Тишина.
 
Уставший город ищет сна
 
в безмолвии своих дворов
 
и в золоте скупых боров.
 
И в каждый шаг та тишина
 
дождями подливает сна.
 

Рецензия

 

В рецензируемом стихотворении (далее воспользуюсь несколько фамильярным, зато удобным сокращением «стихо») есть много удач.

 

Первые три строки прекрасны. Особенно вот это: «закрыты рты у детворы,

 
и пузыри у алкашей». Жизненно и красиво.
 

И вот это хорошо: «Асфальт машины тихо трут и молча дворники снуют». Подкупает не только точная звукопись «тихо трут», но и амбивалентность дворников: то ли они по лобовому стеклу машины снуют (что более вероятно), то ли они живые и с метлами. Тут, правда, запятой не хватает после «трут», но это легко поправимая мелочь.

 

А вот строка «Собаки изловили вшей» как-то выбивается, на мой взгляд, из картины тишины. Не уверен, что собаки ловят вшей с особо громкими звуками, так что после их поимки наступает тишина.

 
Но и в этом случае лучше было бы подчеркнуть полное прекращение возни со вшами. Например, «Собаки всех поймали вшей», или что-то наподобие. В любом случае, над строкой надо подумать.
 

В строке «Повсюду осень. Тишина.» не нравится слово «тишина». До этого она отлично нарисована, так что лучше ее прямо и не называть.

 
Вообще, изображение чего-либо гораздо сильнее простого называния. Лучше этого называния избегать по мере возможности.
 

Да и в целом во второй части стихо (последние 6 строк) слишком много необязательных повторов.

 
В начале «притихшие дворы», а тут опять «в безмолвии своих дворов».
 
Тишина дважды, и сны дважды, да еще и оба раза рифмуются между собой.
 
Лучше бы эти повторы либо вообще убрать, либо заменить синонимами.
 

Строку «и в золоте скупых боров» сначала не понял (при чем здесь боров в смысле свин?), а потом понял, почему не понял: все-таки бор (в смысле лес) как-то больше ассоциируется (у меня лично) с загородной природой, а в городе – парки, скверы и т.д.

 
И потом, почему боры скупые? Листьев золотых в них должно быть немало.
 
Я бы поразмыслил над этой строкой.
 
В строке «И в каждый шаг та тишина» необязательной втычкой для размера выглядит «та».
 
Может, лучше так: «И с каждым шагом тишина»?
 
И фраза «дождями подливает сна», конечно, красивая, но ей, на мой взгляд, не хватает внутренней обусловленности образа: понятно, что когда дождь, хочется спать, но сердце читателя просит более яркого и сильного финала.
 
Вообще, приходит на ум крамольная мысль, что если взять и оставить от стихо только первые 6 строк, то оно почти ничего и не потеряет в изобразительной мощи.
 
Так что хочется посоветовать автору наполнить последние 6 строк такими же классными образами, что и в первой половине стихо.
 
Рецензия № 3
 

Рецензируемое стихотворение:

 

Всуе (Автор №2)

 
Тэги: обет молчания, Поэтическая мастерская
 

То, что было вначале, вложенное тебе,

 
Расцарапывает гортань,
 зажимает её в тиски. 
Упади, впечатай в песок хребет,
 
Нарисуй рукокрылых на берегу реки.
 

Завибрирует воздух, загорятся — земная твердь,

 
Те, кто имя моё мешал с углекислотой.
 
На второй трубе воды выкрасятся на треть
 
В красноту поминавших его не о том.
 

Так на третьей восходит звезда Полынь.

 
Только, сын мой, загадка – чего же для
 
Окровавленным водам велеть: «отхлынь»
 
И окрашивать их в запах горького миндаля?
 

Солнце выгорело на треть. Тяжкий морок накрыл,

 
Налетает четвёрка, не ад – азарт.
 
Серафим триедиными парами крыл
Зажимает рот, уши, глаза, 

Обнимает. Ангелы, выцарапанные в песке, 
Развеваются по ветру. Так остаёшься один. 
Только слово нулём перекатывается на языке. 
Невозможно сказать. Раскуси его, проглоти. 


Рецензия
 

Что сказать о рецензируемом стихотворении (далее воспользуюсь несколько фамильярным, зато удобным сокращением «стихо»)?

 

Чувствуется рука мастера, подкованного в библейских текстах.

Я, по сравнению с ним, в этом профан, поэтому боюсь, что моя рецензия больше скажет не о разбираемом стихо, а обо мне самом.

 

Но, как говорится, даже кошка может смотреть на короля.

 
И от лица столь же неискушенных читателей рискну высказать ряд мыслей по поводу.
 

Во втором катрене углекислота как-то выбивается из библейского ряда.

 

А вот эти строки:

 

«Окровавленным водам велеть: «отхлынь»

 
И окрашивать их в запах горького миндаля?»
 

заставили меня изрядно поломать голову.

 
Как можно воды окрашивать в запах?
 
То ли я чего-то не понял, то ли нужно сказать как-то проще.
 

В целом чтение стихо напоминает дешифровку очень мудреного кода.

 
Но это чистая вкусовщина, многим нравится именно это.
 
Единственно, может быть, хоть пару примечаний сделать с пояснениями особенно темных моментов?
 

Но и я получил свое удовольствие.

 

Вот понравившийся образ:

 

«Серафим триедиными парами крыл

 
Зажимает рот, уши, глаза».
 

Очень яркая картина.

 

Ну и мощный финал, конечно:

 

«Только слово нулём перекатывается на языке.

 
Невозможно сказать. Раскуси его, проглоти».
 

Фраза «слово нулём перекатывается на языке» настолько глубока, что аж дух захватывает.

 

В качестве мелкой придирки отмечу еще неточную, на мой взгляд, рифму «один – проглоти». Она как-то выбивается из общего ряда очень точных, богатых и вкусных рифм этого стихо. Да еще и в финале.

 
Посоветовал бы автору отшлифовать этот момент.

Понравилась статья? Поделить с друзьями:

Не пропустите также:

  • Как составить план учебной нагрузки преподавателей
  • Как составить подробный прогноз погоды
  • Как найти направляющие в фотошопе
  • Торчит ребро с левой стороны как исправить
  • Как добавить в найти друзей человека

  • 0 0 голоса
    Рейтинг статьи
    Подписаться
    Уведомить о
    guest

    0 комментариев
    Старые
    Новые Популярные
    Межтекстовые Отзывы
    Посмотреть все комментарии