Беременность в деле: Сбившая детей на Mazda останется на свободе?
Валерия Башкирова, которую обвиняют в том, что она сбила троих детей на пешеходном переходе, очень плохо чувствует себя под домашним арестом – об этом пишут СМИ со ссылкой на слова её родственников. Мол, ничего не ест, видит во сне кошмары. В соцсетях на такие заявления отреагировали мгновенно: подавляющее большинство пользователей восприняли их как начало кампании по «отмазыванию» от ответственности. И признаться, некоторые основания для таких предположений имеются.
Напомним подробности трагедии, происшедшей 16 июля на улице Авиаторов. Судя по записи с камеры видеонаблюдения, автомобиль, двигавшийся по правой полосе, остановился, чтобы пропустить семью, вышедшую на пешеходный переход. А машина, ехавшая в левой полосе, даже не притормозила перед зеброй. Итог – она просто снесла троих детей, один из которых, девятимесячный, находился в коляске. Взрослые не пострадали. А двое детишек, пяти и трёх лет, умерли в больнице.
Из той же видеозаписи можно сделать вывод, что Валерия, находившаяся за рулём «Мазды», непременно должна была заметить двигавшуюся по переходу семью как минимум метров за 10-15 до перехода, даже несмотря на машину в правом ряду. И ударить по тормозам. Должна была, но не заметила…
Возбуждено уголовное дело. Суд отправил подозреваемую под домашний арест, прокуратура настаивает на заключении под стражу. По официальной информации, алкоголя и наркотиков в крови Башкировой не обнаружено.
Эта дочь – кого надо дочь?
В СМИ прошла информация, что мать и тётя Валерии Башкировой долгое время работали в силовых структурах (якобы в строительном управлении ФСБ), после чего мама трудилась в одной из столичных управ. Отец – водитель высокопоставленного чиновника. Не с этим ли связана столь мягкая мера пресечения?
Есть и другие странности. «По-горячему» Башкирова призналась, что не заметила пешеходов на переходе, так как была слишком увлечена своим телефоном, однако позже сказала, что её ослепило солнце. Эту же причину (плюс неопытность) озвучил и отец девушки, добавив, что по его «приказу» она никогда не разговаривает по телефону за рулём.
Я не выгораживаю, это я проанализировал,
Настораживает и тот факт, что авто оформлено на тётю Валерии. Интересно, почему? Проходила информация, что якобы за этим авто числится несколько штрафов, однако девушка при этом с точки зрения закона абсолютно «чистая».
Наконец, ещё один нюанс. Председатель СКР Александр Бастрыкин поручил своим подчинённым ходатайствовать о передаче дела в Следственный комитет. При этом старший помощник руководителя столичного главка Следственного комитета России Юлия Иванова рассказала, что «ГСУ СК по Москве повторно запросило из полиции материалы уголовного дела о ДТП».
Повторно, понимаете? То есть с первого раза почему-то не передали? Кто-то очень хочет, чтобы расследованием занималась полиция, а не Следственный комитет?
Успеть забеременеть
Семья Валерии, судя по всему, не испытывает материальных затруднений. Соответственно, сугубо независимые и очень принципиальные СМИ могут представить ситуацию так, что мать виновата в смерти детей как минимум не меньше, чем Валерия: мол, малыши были на самокатах, а это нарушает ПДД. Более того: пробные вбросы на эту тему уже есть в соцсетях.
«Я определённо на стороне Валерии. Она уж точно не мамашка, которая толкала своих детей под колёса автомобиля, нарушив ПДД», – написал один из пользователей Twitter.
Параллельно нам будут рассказывать, как несчастная девушка мучается и кается, аж кушать и спать не может (про то, что двое маленьких детей уснули вечным сном, тактично промолчат). Наконец беременность – и отсрочка исполнения приговора…
Разве это не реалистичный сценарий?
Нечто похожее в нашей правовой реальности уже было. Помните, как дочь председателя Избирательной комиссии Иркутской области Анна Шавенкова в 2009 году сбила двух сестёр, одна из которых умерла, а другая осталась инвалидом? А Шавенкова сразу же после аварии, вместо того чтобы оказывать помощь пострадавшим, бросилась осматривать своё авто…
Суд приговорил Шавенкову к двум с половиной годам колонии-поселения и лишению права управлять автомобилем на пять лет. Однако вдруг выяснилось, что она беременна, поэтому суд отложил исполнение наказания до достижения ребёнком 14-летнего возраста. Затем из-за неких смягчающих обстоятельств судья заменил пятилетнее лишение прав на трёхлетнее, а в 2015 году Шавенкова была и вовсе освобождена от ответственности в связи с амнистией, приуроченной к 70-летию Победы в Великой Отечественной войне.
Если перенестись в наши реалии и допустить, что Башкирова будет осуждена: представьте, сколько поводов для очередной амнистии подвернётся за 14 лет, если ей, как выразился адвокат Владимир Неупокоев, «удастся забеременеть»?
Убить «быдло» – не преступление?
Не берёмся судить о конкретном случае, однако отношение многих оборзевших чиновников и их детей-мажоров к простым людям хорошо известно. Раздавить такого – это вроде как и не преступление.
– наглядно описал подобную логику один из пользователей Twitter.
Вот и сейчас общественность вполне справедливо опасается, что будут запущены все возможные механизмы «отмаза» – или по крайней мере минимизации наказания.
Пора звонить Пашаеву. Он специалист, и свидетелей организует, которые скажут, что она не была за рулём, и медэксперта, который подтвердит, что дети были пьяны,
– горько пошутили в Twitter.
Но в каждой шутке, как мы знаем, только доля шутки…
Впрочем, Пашаеву, может, позвонить всё-таки стоит. Защищаемый им Михаил Ефремов, как мы помним, получил на полную катушку. Вот и в данном случае народ требует от власти справедливого разбирательства и адекватного наказания.
«Она стояла и рыдала» 18-летняя москвичка засмотрелась в телефон и устроила смертельное ДТП с тремя детьми
Фото: Никулинский суд / ТАСС
В Москве произошло очередное резонансное ДТП — 18-летняя Валерия Башкирова сбила на переходе троих детей, которые переходили дорогу по зебре вместе с мамой и бабушкой. Вскоре один из детей скончался, а спустя сутки умер второй ребенок. Почему произошла эта авария и можно ли было ее предотвратить — в материале «Ленты.ру».
ДТП произошло в пятницу, 16 июля, на улице Авиаторов в московском районе Солнцево. Двое взрослых — мама и бабушка — переходили дорогу по зебре вместе с тремя маленькими детьми. Пятилетний мальчик был на самокате, трехлетний — на беговеле (детский велосипед без педалей), девятимесячного младенца везли в коляске.
Участок дороги в этом месте односторонний, первая машина остановилась и пропустила людей. Судя по кадрам камеры видеонаблюдения, трое детей находились немного впереди взрослых, и когда они пересекли первую полосу и оказались на второй — их снесла Mazda, которая даже не попыталась сбавить скорость. Детей разметало в стороны.
Все трое получили страшные травмы. У пятилетнего ребенка врачи диагностировали перелом основания черепа, он впал в кому. Мальчик трех лет получил перелом голени, закрытую черепно-мозговую травму и сотрясение мозга. Девятимесячный младенец был госпитализирован с сотрясением мозга и закрытой черепно-мозговой травмой. Для их эвакуации привлекали вертолет.
Ночью в субботу стало известно, что старший ребенок умер. Спустя еще почти сутки в больнице скончался трехлетний мальчик.
«Сидела в телефоне»
За рулем иномарки оказалась 18-летняя Валерия Башкирова. Она получила права в 2020 году.
Скорость, с которой девушка двигалась по Авиаторов, была небольшой — всего около 40-50 километров в час. Однако при приближении к пешеходному переходу Башкирова не затормозила, хотя по правилам, если один автомобиль сбавил скорость перед зеброй, то и другие должны это сделать.
Позже «Московский комсомолец» опубликовал объяснения девушки: она не смогла предотвратить ДТП, потому что «сидела в телефоне».
Машину подарили ей за прилежную учебу — Башкирова поступила в престижный московский вуз (по данным СМИ, в РАНХиГС).
«Mazda 3 — очень старая. Это машина, кажется, 2006 года выпуска. Раньше на ней ездила тетя Леры, у нее своя ветклиника. Когда Лера сдала на права, ей эту машину как первую отдали. За прилежную учебу в школе и поступление в универ», — рассказала «Комсомольской правде» знакомая Башкировой.
«Сбившая детей дама стояла и рыдала»
Сейчас на месте аварии появился стихийный мемориал — москвичи несут на Авиаторов цветы и игрушки.
Когда я подбежала, один ребенок уже был в «скорой», его реанимировали. (. ). А двое детей лежали на газоне. Мальчик (его потом увезли на вертолете) еле дышал и был очень плох. Девочка маленькая была в царапинах вся, плакала и залезала к матери на колени. А мама металась от девочки к мальчику и обратно. И мама, и бабушка были в абсолютно невменяемом состоянии от горя. Бабушка за сердце хваталась. У мамы были ссадины на руках, но она не обращала на это внимания
— так в разговоре с журналистами описывает события пятницы одна из свидетельниц ДТП.
«Сбившая детей дама стояла и рыдала, разговаривая с кем-то по телефону», — сказал другой очевидец. По некоторым данным, виновница аварии — дочь бывшего сотрудника силовых структур.
Фото: Госавтоинспекция Москвы
Башкирову отправили под домашний арест. От общения с прессой она, по совету адвоката, отказывается. Сперва появилась информация, что в момент аварии девушка была пьяна, но позже это опровергли.
Было возбуждено уголовное дело о нарушении правил дорожного движения, повлекшем причинение тяжких травм. Однако когда первый ребенок умер, его переквалифицировали, в деле появилась формулировка «повлекшее по неосторожности смерть» и вырос максимальный срок наказания — с трех до пяти лет лишения свободы.
Вслед за смертью второго ребенка, вероятно, состав снова изменится — «смерть двух или более лиц» (часть 5 статьи 264 Уголовного кодекса), и это уже до семи лет тюрьмы.
«Адвокат обвиняемой не давал оценку ее действиям, — сказал ТАСС руководитель пресс-службы Мосгорсуда Валерий Лазарев, — лишь назвал произошедшее несчастным случаем».
Депутат Госдумы Александр Хинштейн, в свою очередь намерен, обратиться в прокуратуру, чтобы ужесточить меру пресечения для Башкировой и отправить ее в СИЗО.
«Сделаем все, чтобы не отделалась. Уже завтра буду обращаться в прокуратуру, чтобы решение суда о домашнем аресте обвиняемой было обжаловано», — написал он в Twitter, ретвитнув пост о «18-летней суке», который написал журналист «Вести ФМ» Гия Саралидзе.
Кроме стихийного мемориала на месте ДТП появился и лежачий полицейский — всего через несколько часов после того, как Mazda сбила детей. Хотя, если почитать в прессе комментарии местных жителей, они давно жаловались на слепые зоны и организацию движения на этом участке.
Гибель детей: за рулем Башкирова смотрела в телефон вместо дороги
Автоледи хочет свободу. Адвокаты Валерии Башкировой, устроившей смертельное ДТП с двумя малышами в столичном районе Солнцево, обжаловали ее арест и рассчитывают на смягчение меры пресечения. Девушка получила права полгода назад. Казалось бы, должна была вцепиться в руль и не отводить глаз от дороги. Но, судя по этим снимкам, все было не совсем так. Чему ее учили в автошколе? И почему водители все чаще отвлекаются на телефоны, подвергая опасности себя и других?
Центр Москвы, час пик, в плотном столичном трафике сотни автомобилистов. Некоторые успевают не только вести машину, но и общаться по телефону. Гаджет в руках во время движения чуть ли не у каждого десятого. Оправдания водителей для автоинспекторов – как под копирку:
«Я посмотрел, что мне написали, и положил. Я ж не нарушал правила».
22-х летний Денис за рулем два года. Считает, что его водительских навыков хватает, чтобы и ехать, и вести переписку одновременно. О страшной цене такой самоуверенности молодой водитель, к счастью, пока не знает.
Этот стихийный мемориал видно издалека. Игрушки и цветы. Здесь погибли два мальчика – трех и четырех лет. Дети в сопровождении взрослых переходили дорогу по нерегулируемому пешеходному переходу, когда в них въехала темная «мазда». Аварию зафиксировала камера видеонаблюдения. Видно, как белый автомобиль останавливается, пропуская пешеходов, но черная легковушка скорость не сбавляет. От удара коляска отлетела на несколько метров. 9-месячная девочка, которая спала в ней, получила травмы. Ее родной и двоюродный братья скончались с разницей в сутки.
Как правило, ступая на пешеходный переход, многие люди теряют бдительность. Принято считать, что разметка на асфальте защищает. Но не все водители готовы сбавить скорость. А в случае с этим жутким ДТП заговорили и о другом обстоятельстве. Главная версия произошедшего – 19- летняя водитель отвлеклась на телефон. То есть, вообще не видела дороги.
Сразу после происшествия водителя – студентку Валерию Башкирову отправили под домашний арест. После того, как в больнице один за другим умерли раненые малыши, такое решение суда вызвало небывалое раздражение в обществе. Вскоре прокуратура потребовала отправить Валерию под стражу. Во время повторного избрания меры пресечения Башкирова постоянно плакала. То ли осознала произошедшее, то ли боялась оказаться в камере. Ее родственники утверждают, что Валерия была образцово-показательным начинающим водителем. Мол, от дороги никогда не отвлекалась, скорость не превышала. А смертельное ДТП, якобы, случилось из-за того, что ее ослепило солнце.
Эдуард Башкиров – отец Валерия Башкировой: «Ездила аккуратно, я ее наставлял, я сам водитель, никаких телефонов. Если не берет, значит – за рулем. Это исключено».
Но в интернете уже гуляют вот эти фотографии с камер видеофиксации. На снимке Валерия общается по телефону, что-то разглядывает в гаджете. А вот этот снимок выложила на страничке в соцсети сама Валерия. Похоже девушка действительно не боялась отвлекаться на телефон за рулем. Права Башкирова получила 10 января 2020 года, но ездила, по словам близких, около полугода. Пользовалась семейным автомобилем. «Мазда» принадлежит ее тете.
Эта скромная учебная площадка на территории одного из колледжей района Солнцево. Есть возможность практиковать заезд в гараж и параллельную парковку. По нашим данным, именно здесь училась на водителя Валерия Башкирова. А езду по городу осваивала по близлежащим улицам и наверняка неоднократно проезжала то самое место, где и произошло страшное ДТП. Оно находится всего в 500 метрах отсюда.
Автошкола работает на базе одного из столичных колледжей. Мы решили поинтересоваться, насколько качественную подготовку прошла здесь Валерия Башкирова, а заодно узнать – можно ли тут формально числиться в списках обучающихся, но занятия не посещать. Представитель учреждения ответил уклончиво: «К сожалению, у нас госучреждение, и нам нужно, чтобы у нас была статистика в ГАИ, положительная динамика сдачи. Если вы хотите просто купить свидетельство, это вам нужно куда-то в частное обратиться, в «левую» автошколу».
Говорить открыто – на камеру – сотрудник автошколы не пожелал. Так и не вышел на встречу. Держать ответ пришлось завхозу. Чуть позже в автошколе все-таки прокомментировали произошедшее, назвав смертельную аварию «банальной случайностью». Дмитрий Таманыкин – сотрудник автошколы: «На самом деле, она была отличной студенткой, положительные оценки были, по вождению тоже замечательно. Главное правило – не смотреть за рулем в телефон».
Могла ли «отличная студентка» купить права? Такое предположение высказывали многие. Примеров продажи водительских удостоверений или махинаций на экзамене – сотни. Чего стоит только скандальное дело начальника управления ГИБДД по Тюменской области Александра Селюнина. Следователи считают, что главный автоинспектор региона мог поставить на поток торговлю водительскими удостоверениями. Наши коллеги из программы «Расследование Эдуарда Петрова» выяснили, что в городе искусственно создали очередь на экзамен. Будущие водители были вынуждены платить, чтобы получить заветное удостоверение быстрее. Кроме того, была налажена система получения прав вообще без обучения водителями иностранцами. Показания на Александра Селюнина дал его заместитель – начальник МРЭО Михаил Жигалкин. После этого офицера задержали.
Как получила права Башкирова, ослепило ли ее солнце или она отвлеклась на телефон в момент аварии? Теперь на все эти вопросы должны ответить следователи. Предстоит понять и другое – можно ли было ЧП предотвратить? Местные жители неоднократно просили власти установить здесь так называемого «лежачего полицейского» и ограничить скорость. Искусственная неровность появилась тут через пять часов после смертельной аварии.
Сергей Стиллавин – автоэксперт: «Я считаю, что там обязательно должен быть либо светофор либо, что еще лучше, камера, которая штрафует водителя, если он проезжает по зебре, когда на ней находится пешеход. У нас очень много камер, которые дерут с людей бабки за превышение скорости, а там, где они действительно нужны, чтобы спасать жизни, в частности, несчастным погибшим детям, там камер у нас почему-то нет».
Сейчас Башкирова находится в столичном изоляторе № 6. Ходили слухи, что там она подвергается нападкам со стороны арестанток, у которых есть дети. Члены общественной наблюдательной комиссии Москвы эту информацию опровергли.
Известно также, что Валерия Башкирова намерена обжаловать решение о ее аресте. Родные и близкие девушки утверждают – она совсем ничего не ест и плохо спит. Пока 19-летняя студентка переживает и сражается за то, чтобы из СИЗО вернуться домой, в Череповце, откуда родом семьи погибших малышей, простились с детьми.
Возможно, после этой истории произойдут изменения и в правилах дорожного движения. Например, законодатели задумаются о необходимости увеличить штраф за пользование телефоном водителями. В России сейчас за это нарушение наказывают всего на полторы тысячи рублей. В европейских странах, США, Израиле – суммы в десятки раз больше.
Игорь Маржаретто – автоэксперт, главный редактор журнала «За рулем»: «По некоторым западным исследованиям, в каждом третьем ДТП в качестве основного или сопутствующего фактора – это отвлечение внимание водителя на как раз гаджет. Я не сторонник увеличения и ужесточения наказания, но, видимо, и России придется по этому пути пойти.
Стоит задуматься и самим водителям. Всего несколько секунд внимания, потраченные на гаджет за рулем, могут стоить жизни людей. Но, наверное, чтобы сделать такие выводы, надо или пройти отличное обучение правилам, или накопить достаточный водительский опыт.
«Девчонок жалко»: петербуржцев шокировала авария со сбитыми подростками на Летчика Пилютова
Девочек вечером вторника сбила иномарка на проспекте Ветеранов у парка Сосновая Поляна, напротив остановки «улица Летчика Пилютова».
Вечером пятого октября у дома № 147 на проспекте Ветеранов водитель автомобиля Citroen сбила двух девочек переходивших дорогу вне пешеходного перехода, сообщает пресс-служба ГУ МВД России по г. Санкт-Петербургу и Ленинградской области.
Известно, что подростки 12 и 13 лет перебегали дорогу в неположенном месте. Обеих доставили в больницу в состоянии средней степени тяжести. Кадрами с места аварии поделились в группе в социальной сети «ВКонтакте» «ДТП и ЧП | Санкт-Петербург | Питер Онлайн | СПб». В комментариях под постом горожане обсуждали эту аварию.
«Судить конечно можно бесконечно и обсуждать тоже. девчонок жалко»
«И детей жалко и водителю теперь с этим жить, хоть даже невиновен»
«Кто понял жизнь, тот не спешит».
За рулем автомобиля находилась 34-летняя женщина, которая не покинула место происшествия, пишет Neva.Today.
Ранее НЕВСКИЕ НОВОСТИ рассказывали, что на трассе А-121 «Сортавала» столкнулись мопед и легковушка. В аварии погиб мужчина. Очевидцы засняли видео с момента аварии. Все обстоятельства произошедшего выясняются.
«Я поняла, что лучше ехать в колонию, потому что жить не могла»: рассказ отбывшей наказание виновницы смертельного ДТП
«Я смирилась с наказанием»
— Как произошло ДТП с вашим участием?
— Я сама в нём виновата. Мой водительский стаж был три года, сдавала на права сама. Но я была невнимательна. Я ехала по трассе к родителям в соседний регион. Перед дорогой надо было выспаться, но я этого не сделала. Уснула за рулём и проснулась от удара.
— Сами вызвали полицию?
— Нет, у меня сразу началась истерика, тряслись руки, меня как будто переклинило. Я не могла даже сориентироваться, где я нахожусь, что сотворила. А потом уже, на следующий день, накрыло осознание, чувство вины. Если бы со мной не говорили друзья, родные, не знаю, что бы я с собой сделала. Я до сих пор не могу это всё вспоминать.
— Ваши родные сразу узнали о случившемся?
— Да, почти сразу. Как они отнеслись? Как можно отнестись к тому, что твоё родное дитя насмерть сбило человека? Были паника, шок. Потом приняли, что это случилось.
— Какую позицию вы заняли на суде?
— Я, естественно, полностью признала вину. Я начала работать с психологом, обзвонила всех потерпевших… То есть детей погибшего, они все взрослые были. Я установила с ними контакт, принесла извинения и, конечно, сразу взяла всю ответственность на себя.
— Вы возмещали как-то ущерб?
— Гражданские иски мне не предъявляли. Но я лично поехала к дочери погибшего, вручила ей свой полис ОСАГО и все деньги, какие у меня были. Денег было мало — даже машина, за рулём которой я была, была взята в кредит. Потом ещё отправляла почтовыми переводами всё, что могла.
— Вам дали реальный срок. Были к этому морально готовы?
— Нет, не была. Я до последнего в глубине души надеялась на условный срок. Я же сама по образованию юрист, оценивала шансы и думала, что колонии не будет. А потом, когда прозвучал приговор первой инстанции, я смирилась.
Мне советовали не паниковать, цепляться к процессуальным нарушениям, чтобы дотянуть до амнистии на свободе, но я сдалась и смирилась с наказанием, собрала вещи и поехала в колонию.
Да, я надеялась на условное наказание, но моё состояние было таково, что я уже поняла: мне лучше ехать в колонию, потому что я не могла уже просто жить. Пока мне советовали разные варианты, как остаться на свободе, у меня были суицидальные мысли. Да, я подала апелляцию, но смирилась, когда она оставила приговор в силе, а кассационную жалобу подавать не стала.
Почему мне дали реальный срок? В нашем регионе практика довольно жёсткая по ДТП со смертельным исходом. В Москве, например, если погасишь гражданские иски и примиришься с потерпевшими, можно добиться условного срока, а у нас всё жёстче.
«Душу нельзя изливать никому»
— Где вы отбывали наказание? Как вас приняли?
— Я отбывала наказание в колонии-поселении в Пермском крае. Не могу сказать, что приняли как-то особо плохо или хорошо. Первые две недели был карантин — это обязательно для всех. Потом мне понадобилось месяца два или три, чтобы подстроиться, адаптироваться. Все осуждённые как один говорят, что невиновны, сидят ни за что, и под это тоже надо подстраиваться. Что касается режима, то наша колония-поселение называлась так скорее формально, начальник колонии установил там жёсткие правила и режим.
— С кем общались в колонии?
— В колонии есть два варианта поведения: или примыкаешь к какой-то группе осуждённых, или держишься сам по себе. Я сначала держалась сама по себе. Далее — все люди там разные, у нас была колония-поселение смешанная: было мужское общежитие, было женское. Было много не «первоходов», были осуждённые за мошенничество, был мужчина, судимый за изнасилование…
Специальных колоний для дэтэпэшников нет. У нас же отбывали наказание и осуждённые по делу о пожаре в клубе «Хромая лошадь» (в 2009 году в Перми произошёл пожар в ночном клубе «Хромая лошадь», погибли 156 человек. К уголовной ответственности по итогам расследования были привлечены девять человек, восемь из которых приговорили к реальным срокам лишения свободы. — RT). Через несколько месяцев у меня сложился круг общения, но в таком социуме надо быть очень аккуратным и придерживаться правил.
— Было страшно поначалу?
— Я очень боялась женщин в колонии. У нас была старшая, смотрящая барака. Она следила за порядком, контактировала с начальством колонии, не работала — вроде инвалид была. И у неё были свои приближённые. Была бабушка-одуванчик, инвалид, по мошенничеству сидела. Я потом поняла, что она постукивала начальству.
Там нужно играть по правилам и быть поверхностным, нельзя душу раскрывать. Одна из осуждённых по делу «Хромой лошади», например, как-то очень правильно себя ставила. И потом она же в возрасте была, могла и слово сказать. А я девочкой наивной была, не знала, что и как. Но вообще, от человека зависит.
А ещё же есть сотрудники ФСИН, которые могут за малейшую, с их точки зрения, провинность, зафиксировать нарушение — и тогда не сможешь выйти по УДО. Есть осуждённые, которые воруют вещи, есть те, кто стучит сотрудникам ФСИН, есть те, кто просто работает. Душу там нельзя изливать никому.
— Насколько у женщин в колонии сохраняются социальные связи на воле? Многих ждут мужья, родные, друзья?
— Всё зависит от того, кем был человек до того, как туда попал. Те же дэтэпэшники — это, как правило, самые обычные люди, часто с высшим образованием.
Если у человека на воле в семье были хорошие отношения, то чаще всего эти связи сохраняются. Если же, к примеру, девочка неблагополучная, из детдома, то её никто и не ждёт. В таких случаях в колонии часто образуются «парочки» — женщины ходят за ручку, вместе едят в столовой, работают. А была, например, замужняя девочка, тоже дэтэпэшница, как и я, и муж её ждал и поддерживал.
— Мы часто читаем, что зоны, где сидят женщины — «красные», то есть главные там — администрация, а не заключённые с высоким тюремным статусом.
— Я адвокат, и отбытие наказания мне помогло даже побывать на месте своих нынешних подопечных. Скажу так: почти все тюрьмы и СИЗО сейчас — «красные». «Чёрные» зоны — это всё же понятия из 90-х, так же как и АУЕ*. Сейчас это уже и на уровне законодательства искореняют, и в реальности такого почти нет в колониях.
— К вам часто приезжали на свидания родные?
— У меня не было свиданий. Родители проживают в другом регионе, они пожилые.
Если говорить о социальных связях, то мой мир разделился на до и после. От тех, от кого ожидала поддержки, я её почти не получила. Тем более что я держала произошедшее практически в секрете: об этом факте до сих пор знают только близкие люди или те, кому я считаю нужным, в том числе по работе, это сказать.
Но те знакомые, от кого не ожидала ничего, каким-то образом всё равно узнали, выяснили адрес колонии, писали письма, делали передачки. Моей связью с внешним миром была корреспонденция.
«Система заточена под наказание»
— Насколько система исполнения наказаний, по вашему мнению, способствует раскаянию и исправлению?
— Нисколько не способствует. Система заточена под наказание, но не под исправление. Сотрудникам колонии ты безразличен, для них мы все — зеки, и они гнут свою линию. Поэтому или человек сам по себе останется в душе преступником и сядет потом во второй, в третий раз, или он сам по себе склонен исправиться — и тогда выйдет и не будет нарушать закон. От отсидки это не зависит.
— Как вы со временем осознавали случившееся, приходили к раскаянию?
— После произошедшего я себя прокляла. Я не могла спать, были депрессия, суицидальные мысли. Я хотела даже не умереть, нет — сдохнуть. Было невыносимо видеть горе людей, близких того, кого я сбила насмерть.
На суде самое тяжёлое было не слушать приговор, а видеть потерпевших, когда понимаешь, что обратного хода нет. Одно дело — украденные деньги: их можно вернуть. А тут речь идёт о жизни человека.
Я сама изменилась после этого, стала более строгой, закрытой.
— Когда вы вышли на свободу по амнистии, было тяжело заново адаптироваться к обычной жизни?
— Мне очень повезло: были люди, которые меня ждали. Меня ждал мой шеф — адвокат, у которого я была помощником. Меня поддерживали люди, которые мне писали в колонию. А ещё мне было не на что жить, и одна подруга (даже не близкая) пустила меня первое время жить к себе бесплатно, и потом я уже встала на ноги. Но если у человека нет семьи, нет финансовой поддержки, то возвращаться из таких мест и строить жизнь с нуля очень сложно.
— Выйдя на свободу, вы стали адвокатом. Почему?
— Я и до произошедшего работала юристом. Я люблю свою работу и не допускала даже мысли, чтобы отказаться от неё. Мой опыт помогает лучше понять подзащитных. Я даже не о сочувствии, а о понимании, что именно их ждёт, поэтому я стараюсь делать свою работу по максимуму. А сделает ли человек выводы потом или нет — это не в моей власти.
— Какую позицию вы бы посоветовали занимать в суде людям, виновным в ДТП со смертельным исходом?
— Самая правильная позиция — полное признание вины и раскаяние. Возьмем для примера дело Михаила Ефремова. Я не знаю, по какому принципу он выбирал защитников, что ему говорили и обещали адвокаты, но я не понимаю, зачем было начинать процессуальную игру «признаю — не признаю», «за рулем был я — был не я». Судья и прокурор же не дураки, они всё понимают.
Смягчить наказание может только позиция признания вины и установления контакта с потерпевшими, родственниками. Нельзя уходить в стену. Причём контакт должен устанавливать не адвокат, а сам виновник аварии. Я своих подзащитных буквально беру за руку и говорю: «Звоните потерпевшим». Если не хотят общаться — вышлите им хотя бы телеграмму. Я понимаю, что виновнику ДТП тоже плохо, его гложет чувство вины, но так надо сделать.
— Что вы думаете об аварии в Москве, где студентка сбила насмерть двоих из троих детей?
— У меня тут есть два мнения: первое — обывателя, который при этом был на месте виновника, и второе — адвоката. Я смотрела видео аварии, я вижу, что происходит на российских дорогах. Я понимаю, что переживают родственники, и сама в ужасе от того, что произошло.
Меня саму несколько раз чуть не сбивали на пешеходном переходе, и после того, что случилось в моей жизни, я хожу очень аккуратно, оглядываюсь. У людей нет бдительности, а ПДД наизусть знают процентов десять водителей. Не все оценивают потенциальную и реальную опасность.
Скорость у неё была приличная, и она отвлеклась за рулём. При этом есть вопрос, почему дети не переходили дорогу рядом со взрослыми, а бежали впереди.
Теперь моя позиция как защитника. Я бы советовала родственникам девушки не развивать активность и не подключать какие-то связи — этим общество сыто по горло: то же дело блогера Эдварда Била, дело Ефремова… Дело Валерии Башкировой уже стало резонансным. Сама эта девушка — ей 18 лет — ещё не сформированный человек, сейчас рухнул её мир. Но надо найти в себе силы признать вину, принести извинения — и это должна делать она, а не её отец. Мне кажется, то, что отец в прошлом работал в правоохранительных органах, только сильнее разозлит общественность, поэтому ей надо будет работать самой вместе с адвокатом.
— Вы сейчас водите машину?
— Нет. У меня есть права, но после случившегося я ни разу не садилась за руль.
* Международное общественное движение «Арестантское уголовное единство» (АУЕ) признано экстремистским и запрещено на территории России по решению Верховного суда Российской Федерации от 17.08.2020.